электрическим током; ножевые ранения, после которых внутренности приходилось собирать в тазик; обезглавливания; высохшие от рака; сгоревшие в огне пожара старушки; куча мяса, оставшаяся после столкновения лоб в лоб двух тяжелых грузовиков на скорости сто километров в час.
Этот румяный слегка полноватый человек видел страшные вещи. И он к ним привык.
Привыкнуть можно ко всему.
Даже к самым чудовищным вещам.
Если они происходят рядом с тобой изо дня в день.
Поэтому он был спокоен, а в голосе и глазах у него было холодное безразличие.
– Просто работа, ничего личного, – читалось в ясных карих глазах главного врача.
– Доктор, она приходила в сознание? – спросил Константин.
Игорь Анатольевич вновь заглянул в папку с желтыми листами.
– Нет.
– Можно нам увидеть маму? – прошептал Иван.
– Можно, – сказал врач, а потом взял мобильный телефон и вызвал помощницу.
Через несколько минут в кабинет зашла молодая девушка с длинными светлыми волосами.
– Проводите их к палате Розы Распутиной, – сказал главный врач, убирая папку в стол.
Отец и сын уже встали и собрались уходить, но Константин помедлил, повернулся и спросил:
– Доктор, она еще придет в себя?
Игорь Анатольевич сделал несколько глотков минеральной воды из маленькой бутылочки, что стояла на краю его стола, а затем холодно и ровно ответил:
– Не думаю. Ваша жена потеряла сознание из-за мозговых кровоизлияний. Из-за метастазов в мозгу, – сказал он, помедлил и затем добавил свою коронную фразу: – Мне жаль.
– Тебе не жаль, ублюдок, – подумал Константин, пристально посмотрев в спокойные и бесчувственные глаза главного врача.
– До свидания, – всхлипнул Иван, выходя из кабинета.
Розу поместили в палату интенсивной терапии №13. Она умерла через два дня, не приходя в сознание.
Глава 2
1
Со смерти Розы Распутиной прошло четыре года. Первые несколько месяцев муж и сын не находили себе места: они мало ели; практически не спали; у Константина на работе возникли проблемы, и его едва не уволили; Иван скатился по учебе в самый низ и очень много болел из-за недоедания и недосыпания. Казалось, что жизнь закончилась, и дальше нет никакого просвета. Жизнь после внезапной потери казалась серой, словно пепел или прах.
Со временем боль стала уходить. Ночные кошмары, очень яркие и мучительные в первые дни и недели после смерти Розы, постепенно отступали. Мучительная боль очень медленно, но затихала, уступая место тоске и доброй памяти. Туман времени постепенно обволакивает, унимая даже самое сильное чувство утраты.
Время не только убивает, но и лечит…
А может быть, это одно и то же?
В
