Она такая красивая, когда улыбается! Так доверчиво подала сегодня руку, когда он протянул свою, чтобы помочь ей встать. Она, похоже, уже перестала его опасаться и держалась отстраненно только потому, что не хотела его провоцировать. Лежать рядом с ней на траве, смотреть на плывущие высоко в небе облака и разговаривать было так здорово, что покидал он озеро с сожалением. Но Насте надо было спешить на работу.
Она вышла в джинсах и короткой кожаной курточке из комнаты, где переодевалась, и улыбнулась Никите:
– Спасибо за отличную прогулку. Ну, я пошла…
– А как ты возвращаешься?
– На такси.
– Это дорого, а у тебя каждая копейка на счету. Я могу тебя сегодня забрать.
– Не надо. Выспись лучше. У тебя же выходные.
Она ушла, но травянистый запах ее духов еще долго оставался в комнате.
Под вечер позвонил Женька.
– Привет, старик! Все киснешь?
– Отдыхаю.
– Давай собирайся. Мы идем в стриптиз-клуб. Встречаемся при входе в десять.
– Не рано?
– В самый раз для субботы. Там как раз шоу-программа начинается. Да и разогреться не помешает.
Он согласился: не сидеть же перед телевизором до утра, ожидая Настю. Погуляет с ребятами, а потом позвонит и заберет ее на такси. Все равно делать ничего не сможет. Утром выспался, глаза от компьютера устали до чертиков. Чем себя занять? Пока она не вернется, он не уснет, будет сидеть и думать о ней. Уж лучше с ребятами в клуб.
К десяти все были в сборе. Зал ночного клуба был почти полон. Они заняли столик у самой сцены, где танцевали стриптизерши, и заказали бутылку водки. В зале царил полумрак, но вот по потолку поползли лучи, а внизу сцены показался дым – начиналось шоу. Они пропустили по несколько стопок, лениво перекидываясь фразами и поглядывая на сцену, где стриптизерши показывали свои номера. Некоторым долго хлопали, свистели и улюлюкали, выражая свой восторг, других отпускали под жидкие аплодисменты. Водка закончилась, и они повторили заказ, выбрав в этот раз текилу. Сидевший рядом Женька что-то втолковывал ему насчет новой компьютерной программы. Никита рассеянно слушал его, поглядывая на танцующую девушку в черных кружевных трусиках и чулках в сетку. С бюстгальтером она рассталась давно и, выгибаясь, медленно передвигалась на четвереньках по краю подиума вдоль столиков, собирая чаевые в виде зеленых купюр, которые совали ей в трусики и за резинку чулок. Очевидно, она была здесь местной любимицей, потому что одарили ее щедро. В награду она игриво рассталась со своими трусиками прямо на сцене и ушла, зажав в одной руке одежду с купюрами.
Снова заиграла музыка, и ее сменила танцовщица в красном коротком пеньюаре, таких же красных перчатках по локоть и высоких ботфортах. Ее волосы были собраны в хвост, а лицо сверкало от розовых блесток. Улыбка сбежала с лица Никиты: это была Настя!
Она танцевала с тем же спокойным достоинством, с каким держалась всегда. И это выделяло ее среди других танцовщиц.
