пелёнок выбились малюсенькие ножки. Розовые пятки – величиной с Петькин ноготь. «Пеленать не умеет… кормящая мать», – критически подумал Петька.
Ленка тут заверещала опять с плаксивыми всхлипами:
– Ой, а забыла же – мне ещё в молочную кухню надо. Побудь пять минуточек. Я быстро, – и положила ребёнка опять в коляску.
Лесников ничего не успел ответить. Ленка, вильнув заметно отощавшим задом, как коза, вприпрыжку понеслась по улице.
«Эх!» – Петька стоял у коляски с учебниками под мышкой, голый по пояс, в растянутых на коленях трениках, в старых тапочках и думал, как ему поступить. Если положить кирпич под колесо, коляска никуда не денется. Ребёнок спит. Дожидаться прихода Ленки – слишком много для неё чести.
Петька поискал глазами какой-нибудь предмет, что бы приспособить его под колесо. В это время из подъезда вышла группа знакомых ребят. Петька чертыхнулся, спешно повернулся к ним спиной и покатил коляску за угол общежития. Ребятёнок заворочался и, по непонятной причине, принялся обиженно попискивать. «Вот напасть-то», – вздохнул Петька. Он положил учебники на асфальт, покачал коляску – не помогло.
– А ну, прекратить! – строго приказал Лесников, откинув салфетку, прикрывающую личико дитёнка. На Лесникова, но как будто его не замечая, смотрели круглые серые глаза, малюсенькие губы кривились от хныканья и просяще причмокивали. «Соску хочет», – решил Петька и поискал в коляске пустышку. Но не нашёл и вслух обругал Ленку за расхлябанность. – Тю-тю-тю, – Лесников состроил из пальцев «козу», пощекотал через пелёнка животик ребёнка. Тот, не переставая попискивать, поймал в фокус взгляда чужое лицо и заорал уже громко и сердито.
Бесшумно и неожиданно, по своему обыкновению, позади Лесникова возникла комендант общежития Альбина Петровна.
– Сынка выгуливаешь? – одобрительно спросила она.
– Нет, – буркнул Петька, не желая вступать в провокационный разговор. – Просто подошёл… Бросили тут пацанёнка без присмотра…
– Кто бросил? – Мать его. Кто же ещё…
– Дела у вас, молодёжь, как я посмотрю. Перебрасываетесь живой душой, аки мячиком… Превратили общежитие… прости господи… Детей рожают, когда захотят, и от кого – сами не знают. Всё оттого, что воспитательная работа слабо ведётся… – отходя от Лесникова, неизвестно кому внушала Альбина Петровна.
Петька поднял учебники, обозлённо на себя и на всё вокруг, покатил коляску обратно к подъезду общежития. Ребёнок то ли от резкого толчка, то ли чувствуя себя виноватым перед Петькой, перешёл от крика к слабому мяуканью. Лесникова вдруг пронзила острая жалость. Он нагнулся, сказал успокаивающе:
– Ну что ты? Что ты? Успокойся… Хочешь, песню споём? Военную? А?
Из окна второго этажа высунулась бородатая физиономия и, улыбаясь, спросила: – Признал, что ли, наследника? – Признал, – без энтузиазма ответил Петька, просто каким-то суеверным чувством боясь обидеть отрицательным ответом мяукающего в коляске человечка.
