сменой слабых королей. Было удивительно, как такую лакомую территорию в центре материка еще не начали рвать, как хищники, более сильные и агрессивные правители соседних стран. Пока они лишь наблюдали, выжидали, навязывали свое влияние.
Колонна состояла из рекрутов, набранных в соседних деревнях, и направлялась в Крепость на Камне – ближайший большой город, где имелись достаточно вместительные казармы, и расположился военный совет округа. Там их наспех обучат стрелять из мушкета, колоть пикой, ходить в ногу, раскидают по полкам и отправят маршем дальше на север – служить своему королю.
Несмотря на дождь, тяжелую дорогу и усталость, новобранцы весело переговаривались и обменивались шутками. Но на многих лицах застыли угрюмые маски. Кто-то жаждал приключений и подвигов, а кто-то хотел вернутся к семьям, начался период сбора урожая и заготовок на зиму, мужчины нужны были дома.
Колонна миновала перекресток, и я пошагал дальше, протиснувшись на узкую тропинку, разделявшую два плетенных забора, и завилял между дворами, садами и огородами. Можно было отправится по главной улице, вслед за солдатами, но они превратили своими башмаками дорогу в болото, и выбранный путь был гораздо короче, что при моем самочувствии было немаловажным.
Я добрался к рынку немногим менее, чем через четверть часа. Обычно дорога занимала гораздо меньше времени, но сегодня ноги утопали и скользили в грязи, голова болела, меня шатало и три раза приходилось останавливался, чтобы передохнуть. После ночи, проведенном на полу, спина начала ныть в пояснице, и выйдя на длинную рыночную улицу в своем старом, замызганном плаще с капюшоном, с седой мокрой бородой, растрепанными длинными светлыми волосами, опухшим лицом, согнувшись, опираясь на черенок от метлы, я выглядел как древний старик.
Людей было все еще много, приезжие торговцы собирали свои товары и пожитки под дождем, складывая их в фургоны и телеги, запрягали покормленных лошадей, чертыхались, поскальзываясь в грязи. Поперек улицы с гагаканьем пробежал отряд гусей под предводительством большого белого гусака и скрылся между двумя деревянными лоточками. Я на секунду скинул надвинутый на лицо капюшон и выпрямился, всматриваясь в дальний конец улицы, стараясь рассмотреть, открыты ли ставни в лотке с пряностями и травами и увидел полную фигуру торговки, в нарядном красном платье с белой юбкой. О, слава Богу, мои муки не были напрасными. Накинув капюшон обратно, медленно и аккуратно зашагал вперед.
Торговец сдобой, высокий, плотный краснолицый мужчина, обычно громко зазывавший отведать сладчайших булок, тихонечко сидел на деревянном табурете с закрытыми глазами, привалившись к стене лотка. Вчера мы начали пить вместе, но продержался он, судя по всему, дольше. Я поздоровался, пекарь открыл воспаленные глаза, что-то простонал в ответ, и дрожащей рукой потянулся за кружкой с водой. Видимо его муки превосходили мои. В лотке появилась жена торговца, и начала раскладывать свежую сдобу. Подняв голову, вперила в меня хмурый взгляд, и я
