посчитал меня годным к матросскому ремеслу, – ответил я, надеясь, что в моем голосе слышится больше уверенности, чем было у меня внутри.
– А как у тебя со зрением? – спросил кто-то.
– Все в порядке.
– Головка не кружится на высоте?
Их пальцы указывали на самую высокую мачту «Императора», где в «вороньем гнезде» обычно сидел впередсмотрящий.
– Мистер Уоллес говорил, что мне в основном придется исполнять обязанности палубного матроса.
О том, что вербовщик видел во мне будущего капитана, я умолчал. Я был молод и горяч. Но никак не глуп.
– А шить ты умеешь, парень? – Они явно насмехались надо мной.
– Какое отношение шитье имеет к каперству? – спросил я с долей своей привычной наглости, хотя и сознавал опрометчивость такого поведения.
– Самое прямое: палубный матрос должен уметь шить, – ответил мне другой игрок в кости.
Как и у остальных, его волосы были заплетены в просмоленную косицу. Шею и руки покрывала татуировка.
– И узлы надо уметь вязать, – добавил он. – С узлами-то у тебя как?
– Всему этому я могу научиться.
Я смотрел на свернутые паруса «Императора», на замершие петли снастей, на остов с медными стволами пушек, торчащими из оружейной палубы. Я видел себя одним из матросов, сидевших сейчас на опрокинутых бочках. Вскоре и мое лицо станет обветренным и просоленным. А глаза заблестят от опасностей и приключений, ждущих впереди. Словом, я видел себя в числе тех, от кого зависела судьба корабля.
– Матрос должен быть мастером на все руки, – вступил в разговор третий. – Тебе придется и остов от ракушек очищать, и шлюпки смолить.
– И к качке, сынок, тебе тоже нужно будет привыкнуть, – сказал мне четвертый. – Чтобы кишки не выворачивало, когда палуба ходуном ходит. Бывает, волны через нее так и хлещут. И ураган ревет, не чета здешним ветрам. Не струсишь?
– Думаю, что нет. – Их расспросы с издевкой начинали меня злить. – Иначе мистер Уоллес не предложил бы мне поступить в каперы.
Они переглянулись. Атмосфера слегка накалилась.
– Да ну? – усмехнулся тот, кто сидел ко мне ближе всех, болтая ногами. Его парусиновые штаны давно не видели воды и мыла. – И с чего это вербовщик решил, что из тебя получится хороший матрос?
– Он видел меня в деле и подумал, что и в сражении я буду действовать не хуже.
– Значит, боец, – заключил матрос и встал.
– Так и есть.
– Ну, по части драк тебе будет где развернуться. Начинай хоть завтра. Может, я тебе компанию составлю.
– Что значит «завтра»?
Матрос снова сел, готовый возобновить игру.
– Завтра, когда снимемся с якоря.
– Мне говорили, что мы отплываем сегодня.
– Завтра значит завтра, парень. Капитана еще нет на борту. Как появится, мы тут же поднимем паруса.
Возможно,
