нашего разговора, – это сознание его правоты. Черт бы побрал этого Эмметта Скотта, но он был прав. Я любил Кэролайн, однако не мог обеспечить ей не то что богатую, а даже мало-мальски сносную жизнь. И если я всерьез думал о счастье Кэролайн, мне стоило согласиться на предложение ее отца.
– Она не хочет, чтобы я уплывал, – после нескольких минут молчания признался я.
– А ты-то сам хочешь?
– Я хочу, чтобы она поддержала мои планы.
– Этого она никогда не сделает.
– Я не теряю надежды.
– Если слова Кэролайн о любви к тебе соответствуют действительности, она никогда не отпустит тебя.
Я был уже сильно пьян, но даже в таком состоянии понимал всю логичность рассуждений Эмметта. Я знал, что он прав. И он это знал.
– У тебя, Эдвард Кенуэй, есть враги. Много врагов. Некоторые из них весьма могущественные. Как ты думаешь, почему они до сих пор не отомстили тебе?
– Никак испугались? – с пьяной ухмылкой спросил я.
Эмметт Скотт нахмурился:
– Они ни капли не испугались. Они оставили тебя в покое из-за Кэролайн.
– Если я приму ваше предложение, что им помешает разом напасть на меня?
– Ничего, кроме моего покровительства.
В этом я сомневался.
Я становился все пьянее. Мой тесть делался все подавленнее, но уходить пока не собирался. Его присутствие напомнило мне, каким скудным стал мой выбор.
Я попытался встать и уйти, однако ноги меня не держали. Боясь упасть, я уцепился за край стола. Отец Кэролайн подхватил меня и брезгливо поморщился. Я и глазом не успел моргнуть, как он повез меня домой. Им двигала отнюдь не забота о моей безопасности. Ему хотелось увидеть лицо дочери, когда взглянет на своего пьяного вдрызг муженька. Я нервно похихикивал, что было только на руку Эмметту Скотту.
– Пойми, Кэролайн, этот пьянчуга – конченый человек. Он и к жизни на суше не приспособлен, не говоря уже про море. Если он отправится в Вест-Индию, то страдать будешь ты.
– Отец… отец, – только и могла прошептать Кэролайн.
Не справившись с отчаянием, она разрыдалась. Я уже лежал на кровати и мог только беспомощно наблюдать за тем, как сапоги Эмметта развернулись и вышли за дверь.
– Старый навозный червяк, – заплетающимся языком произнес я. – Он ошибается на мой счет.
– Надеюсь, – ответила Кэролайн.
Хмель подстегнул мое воображение.
– Главное, что ты веришь в меня. А теперь представь корабль. Он медленно входит в гавань. Я стою на палубе. Человек, сделавший себе имя… Золотые дублоны дождем сыплются у меня из карманов. Я настолько богат, что даже не нагибаюсь за ними. Я вижу это. А ты?
Когда я отважился взглянуть на нее, Кэролайн качала головой. Нет, она не видела того же, что и я.
На следующий день, протрезвев, я тоже не видел палубы, усыпанной дублонами.
Я чувствовал, что развязка неминуема. Отсутствие перспектив становилось
