улучшит его память.
Вообще-то, одного только фургона мало. Вам понадобятся белый фургон и кнопка – наподобие канцелярской, но несколько усовершенствованная.
Про кнопку я еще расскажу, чуть позже.
18
Если нужно,
Тьму вечную я встречу, как невесту,
И заключу в объятья![4]
Актер уходит со сцены влево. На сцену справа входит другой. Майкл понятия не имел, кто они такие. Его тело находилось в театре «Глобус», в первом ряду бельэтажа, однако мысли витали где-то далеко. Он напряженно размышлял, главным образом об Аманде.
Упоминание о смерти вернуло его к пьесе.
Пригласить девушку в театр была не самая удачная мысль. Лучше бы они сходили куда-нибудь выпить или перекусить, куда-нибудь в такое место, где можно поговорить. А теперь придется сидеть рядом с ней три бесконечных часа, не имея возможности ни побеседовать, ни толком сосредоточиться на пьесе. Да вдобавок еще кресло такое неудобное.
Его мысли перенеслись от Аманды к Глории Ламарк. Майкл чувствовал себя виноватым из-за того, что не был вчера на ее похоронах. Но как он мог пойти? Разве сумел бы он смотреть в глаза ее сыну, ее друзьям, зная, что виноват в смерти бывшей актрисы? Так что он попросту спрятался от проблемы. Опять сделал то, чего категорически не рекомендовал делать своим пациентам.
Майкла нельзя было назвать великим знатоком Шекспира. Правда, он любил некоторые его трагедии, в особенности «Короля Лира», но вот о пьесе «Мера за меру» и понятия не имел. Нужно было прочесть ее накануне, и он собирался это сделать, но так и не нашел времени. А теперь Майкл потерял нить повествования и не мог понять, кто есть кто.
Один из персонажей был герцогом Вены. Другой, по имени Анджело, весь из себя этакий пуританин, приговорил к смерти некоего Клаудио, вроде бы за то, что тот соблазнил его невесту. Но больше всех говорила женщина по имени Изабелла. Сестра Клаудио? Вполне вероятно.
В каждом театре свой запах. Его приносят потоки холодного воздуха откуда-то из глубин за сценой. Это запах кулис, старых костюмов, грима, запах волнения. Майкл знал его с детства, тогда он ходил смотреть пантомимы, которые очень любил. Но сегодня все перебивал аромат духов Аманды. Тот же самый, что и на прошлой неделе, чуть терпкий, невероятно чувственный.
Она смотрела пьесу с восторгом, так дети наблюдают за выступлением фокусника. Спектакль и впрямь увлек ее. Аманда смеялась шуткам, смысл которых ускользал от Майкла, хлопала после монологов, держалась восхитительно раскованно и, похоже, прекрасно знала пьесу. Он чувствовал себя рядом с ней необразованным мужланом.
Невежественный, скучный старпер на старой машине, давно разучившийся флиртовать.
Аманда сегодня была особенно красива и вела себя с ним холоднее, чем он рассчитывал. Вечер начался с формального рукопожатия, когда Майкл заехал за ней перед спектаклем. Аманда предложила ему выпить, это прозвучало не менее формально. Времени у них было в обрез, однако Майкл согласился. Частично
