или голос Тарека? Возможно, и то и другое. Действительно, что она делает? С чего она взяла, что ему это нужно?
Машинально Оливия прижала руку к собственной груди. Но почему она должна стыдиться своих действий? Если они все-таки поженятся, им придется стать ближе. Да и вряд ли она сможет прожить всю жизнь, подавляя свои желания. В душе Оливия сама удивлялась, что незнакомый мужчина может так ее возбудить. Но она была возбуждена. До предела. И это радовало ее. Стать женой мужчины, которого не хочешь, – мрачная перспектива.
– Я вас трогаю, – уверенно ответила Оливия. – Что в этом странного?
– С какой целью?
Она смотрела на Тарека с непониманием:
– Мне так захотелось.
– Не надо меня трогать.
– Если мы поженимся, это может стать проблемой.
– Если мы поженимся, мы это обсудим.
– Но это неправильно, – возразила Оливия. – В нашем веке такие вещи обсуждаются до свадьбы. Или вы думаете, что наш брак будет лишь на словах?
– Это не может быть брак на словах. – Отвернувшись, Тарек пошагал обратно в центр комнаты и нагнулся, чтобы поднять футболку. – Все должно быть зарегистрировано на бумаге.
– Я не про бумаги, а про супружескую близость. Тут крайне важны сексуальная химия и совместимость.
– Важны для вас, а не для меня. Из чего я снова делаю вывод, что этот брак выгоден только вам.
Оливия не знала, что сказать. Это была игра в одни ворота.
– Да, мне это важно, – просто ответила Оливия, не желая прекращать разговор на такой ноте.
– Я тебя понял, – сказал Тарек и поправил футболку.
– Что поняли?
Она действительно не понимала его логики. Ей казалось, что мужчина не может столь безразлично реагировать на прикосновения женщины. Не то чтоб у нее был в этом большой опыт. Маркус пока что был ее единственным любовником. Но в старших классах она много флиртовала с парнями. И всегда с успехом. Уж привлечь к себе мужское внимание Оливия умела.
Так откуда сейчас это неприятное чувство, что ты стоишь, никому не нужная, и умоляешь обратить на себя внимание?
– Вы мужчина, и я ждала другой реакции, – призналась Оливия.
– Мужчины по натуре слабы. Они рабы своих желаний. А я не раб. Сейчас я глава государства. А значит, у меня не может быть личных желаний. Единственное мое желание – служить своей стране.
Оливии сделалось совсем не по себе. Будто внутри вдруг затянулся тугой холодный узел.
– Перейдем к стрижке, – предложила Оливия после недолгих раздумий. – И к одежде. Вам нужен костюм.
Ей было необходимо переключиться на что-то другое.
– Что не так с моей одеждой?
– Что носил ваш брат по разным случаям? Традиционный наряд Тахара или западные костюмы? Мне нужно понять, как составить ваш гардероб.
– Ты из тех, кому предложишь конфету, а они откусят руку, –
