её шее. Мы целуемся с закрытыми глазами. Как – то раз Насса решил незаметно нас сфотографировать. Он всегда говорит, что люди лучше всего получаются на фото лишь тогда, когда они не знают, что их фотографируют. Я не знаю, насколько это правда, но фотография точно удалась.
Придя на кухню, я поставил чайник. Утром только черный кофе без сахара. Он очень горяч и я разбавляю его водой из – под крана. Взял чашку в руки, я подошел к большому кухонному окну. Из него открывается вид на появляющееся над горизонтом солнце. Так же я вижу крутой спуск, начинающийся от края сада, и заканчивающийся где – то вдалеке полосой высоких тополей. Низина его всё ещё укутана туманом, которым понемногу начал сдвигаться в сторону.
Мне хочется выйти во двор, и я отправляюсь туда вместе с чашкой. Первым делом я выхожу на улицу, чтобы посмотреть на месте ли мой мотоцикл. Его покрыли совсем маленькие капельки росы, львиная доля которых сорвалась вниз при моём первом прикосновении к рулю. Я ставлю чашку на асфальт и закатываю его во двор. Его ручки чертовски холодны. Собравшись с силами, я перетерпел холод. Справившись с этим, я выхожу в сад.
Когда – то отец сделал в нём широкие качели. Я уселся в них, предварительно смахнул голой рукой с их поверхность всё ту же росу. Подкурив сигарету, я начал медленно раскачиваться, попутно попивая остывающий кофе.
Вот так да. Мама уже работает в огороде. Ранняя же она пташка. А я – то думал, что все ещё спят. И что можно делать на грядках в такую рань? Докурил и допил кофе, я отправился к ней по сырой земле.
– И это ты так высыпаешься? – усмешливо спросила мама, не отрываясь от дела.
– Да я выспался. Деревенский воздух творит чудеса! – сказал я с гордостью.
– Ты посмотри! Давно ты стал городским?
– Мама, я всегда считал себя деревенским парнем. Иногда я даже горжусь эти, – деловито кивая, я начал оправдываться.
– Рада слышать, – мама бросила пучок травы в сторону и выпрямилась. – Как ты себя чувствуешь? Температура не поднялась?
– Всё хорошо, мама. Не беспокойся.
– Слава Богу, – довольно брякает мама. – Скоро будем завтракать. Я закончила. Идём в дом.
Мама отправилась на кухню, а я пошел в душ. Он быстро привёл меня в чувства. Я почистил зубы, побрился и пошел к себе, чтобы переодеться. Когда я пришел на кухню, все уже сидели за столом. Я присаживаюсь на свободный стул. Моя еда уже на столе.
– Приятного аппетита, семья! – бодро говорю я.
В ответ я слышу спасибо и взаимно.
Яичница с беконом, запечённые овощи и мамины фирменные соления. Я обожаю их с самого детства. К чаю, в моём случае к кофе, мама испекла оладьи и подала их с клубничным вареньем.
– Недавно сосед сказал мне, чтобы я побрился! Вы можете себе такое представить? – начал Диос. – Так он потом еле ноги унёс, да так далеко, что точно не расслышал все мои теплые слова, которые посыпались в его спину, – момент тишины, и
