весь напрягся. Подался вперед, ожидая ответа секретарши в тщетной надежде на чудо. Но его не произошло. Хадиша пожала плечами и жестокосердно обронила:
– Да. Представляю, какой фурор это произведет!
Дольшер вполголоса выругался. Невольно сжал кулаки и чуть заметно кивнул мне, словно позволяя любые действия.
– А что ты видела? – проговорила я. Встала, подошла к женщине и взяла ее за подбородок, приблизившись почти вплотную. – Что, Хадиша? Что произведет фурор?
– Дольшер целовался с мужчиной. – Секретарша смотрела прямо перед собой, не делая ни малейшей попытки к сопротивлению. Лишь на дне ее темно-синих глаз металось отчаянное желание освободиться из-под моего влияния. – Кто бы мог подумать! Он всегда славился любовными подвигами среди молодых глупеньких девиц, а оказывается, что все это было только прикрытием для совсем иного. А мы все судачили, с какой стати Дольшер в последнее время приблизил к себе Марьяна, даже сделал его заместителем. Возможно, разгадка очевидна и лежит на поверхности? Теперь понятно, почему они так много времени проводят вместе.
Я задумчиво почесала нос. Будет забавно, если про Марьяна поползут подобные слухи. Он наверняка воспримет их весьма и весьма болезненно. Чем не месть за его слова о том, что в постели я полное бревно? Но спустя миг я со вздохом сожаления отказалась от привлекательной мысли оставить все, как есть. Не стоит. Подобной местью я унижу прежде всего себя, опустившись до уровня обидчика. Ничего, у меня еще будет повод поквитаться с бывшим любовником. И я обязательно сделаю это достойно, чтобы не перестать уважать себя.
– Довольно, – кинула я с едва заметным раздражением, изрядно утомившись торопливым монологом Хадиши. Та захлебнулась в словах и замолчала, захлопав ресницами. – Довольно, – уже мягче повторила я. Сощурила глаза, сосредотачиваясь.
Это все замечательно, Киота, но что дальше? Ментальные воздействия запрещены. Они немедленно отслеживаются по необратимым изменениям ауры. Ты можешь заставить Хадишу забыть увиденное, но как ты скроешь свое вмешательство?
Ответ пришел сам собой, будто подсказанный кем-то извне. Никто не заподозрит неладное, если одно воспоминание заменить другим, очень похожим, но не идентичным. Аура не пострадает, небольшие изменения всегда можно списать на стресс, который секретарша пережила, обнаружив начальника в нестандартной ситуации. Значит, сделаем так, чтобы она поверила, будто увидела Дольшера, обнимающегося с девушкой. Нет, недостаточно сильная сцена, чтобы прикрыть мои манипуляции. Наверняка Хадиша уже не раз становилась свидетельницей подобного.
Я порозовела от смущения, когда осознала, что придется воссоздавать в ее памяти откровенную постельную сцену. Ну да ладно, все мы взрослые люди. Но лучше спросить у Дольшера разрешение на это. Так, на всякий случай.
– Я могу стереть из ее памяти наш поцелуй, – проговорила я, ни на миг не отрывая взгляда от несчастной секретарши.
– Как? – горестно
