раз там находится эстансия моего друга, сеньора Уичи. Сейчас он здесь, в Десеадо, и, если бы мы зашли к нему, он мог бы разрешить вам расположиться на своей эстансии. Она вот здесь, это примерно в двух километрах от основной колонии, так что вам было бы очень удобно.
– Это великолепно, – восторженно сказал я. – Когда мы можем увидеть сеньора Уичи?
Капитан посмотрел на свои часы и что-то прикинул в уме.
– Мы можем повидаться с ним сейчас же, если вам угодно, – ответил он.
– Отлично! – сказал я, допивая виски. – Пошли!
Дом Уичи находился на окраине Десеадо, а сам Уичи, которому капитан Гири представил нас, понравился мне с первого взгляда. Это был приземистый человек с выдубленным ветром лицом. У него были очень черные волосы, густые черные брови и усы и темно-карие глаза, добрые, веселые, с морщинками в уголках. Во всех его движениях и манере говорить была такая спокойная уверенность, что от одного его присутствия вас оставляли всякие заботы. Пока Гири объяснял нашу миссию, Уичи стоял молча и время от времени поглядывал на меня, словно оценивая. Потом он задал нам несколько вопросов и наконец, к моему невыразимому облегчению, протянул мне руку и широко улыбнулся.
– Сеньор Уичи согласен принять вас на своей эстансии, – сказал Гири, – и хочет сопровождать вас сам, чтобы показать лучшие пингвиньи места.
– Сеньор Уичи очень добр… мы приносим самую большую благодарность… – сказал я. – Можем ли мы выехать завтра в полдень, после того как я провожу своего друга на самолет?
– ¿Si, si, como no?[8] – воскликнул Уичи, выслушав перевод. Мы условились встретиться с ним завтра, после того как посадим Дики на самолет, улетающий в Буэнос-Айрес.
В тот же вечер мы сидели в нашем унылом баре, потягивая виски и с грустью думая о том, что завтра Дики нас покинет. Это был обаятельный и веселый товарищ. Он безропотно мирился с лишениями и всегда подбадривал нас шутками, фантастической грамматикой своих замечаний и ритмичными аргентинскими песенками. Мы знали, что будем скучать без него, и он тоже был расстроен тем, что покидает нас как раз тогда, когда путешествие становится интересным.
Хозяин гостиницы вдруг дерзнул насладиться радостями жизни и включил небольшой приемник, дальновидно помещенный на полке между двумя бутылками бренди. Радио затрубило протяжное и тоскливое танго самого неблагозвучного сорта. Мы молча слушали, пока не замер последний отчаянный вопль.
– Переведите эту веселенькую вещичку, – попросил я Марию.
– Это о человеке, который обнаружил, что его жена больна туберкулезом, – объяснила она. – Он потерял работу, и дети его голодают. Жена при смерти. У него очень плохое настроение, и он спрашивает, в чем смысл жизни.
Радио снова принялось вопить что-то очень похожее на предыдущую песню. Когда оно замолчало, я взглянул на Марию и вопрошающе поднял брови.
– Это о человеке, который только что обнаружил, что жена ему неверна, – уныло перевела она. – Он зарезал ее.
Да, да, почему бы и нет?
