ставит ступни на бортик тазика и постепенно опускает в коричневую жидкость, начиная с пальцев, наконец, ноги погрузились полностью, пропали, и их щиплет жар и горчица. Когда терпеть совсем не нужно и он может свободно водить, поднимая волночки, ногами, мама осторожно под бортик подливает кипяченой воды из заранее приготовленного чайника, и он опять парится, тихонько шевеля пальцами. Привык, и теперь переносить температуру воды легче.
После процедуры красная кожа гусиных лап, даже более грубая, на пятках собирается отбеленными брыжами. Шерстяные носки на ночь надевать неприятно – колется.
Его вытирают, и он юркает в свою берлогу постели, выздоравливать.
А самое приятное, если после всего перенесенного, когда поволока болезни отступала, ртуть опадала, вечером разрешалось побыть в зале. В отдельной большой комнате, где стоял на тумбочке, в нише которой хранились пластинки, телевизор. Прямо напротив скругленного серого экрана, когда сидишь на диване старшего брата, а когда ложишься, то телевизор получается справа сбоку. Диван разложен, застелен, чтобы спать брату, но они, мама, брат и он, – папа сидит в кресле – прислоняются спинами, подкладывая подушки, к стене с ковром, вытягивают ноги, укрытые толстым одеялом, а его мама еще и закутывает по шею, и смотрят телевизор.
Папа, правда, часто занят, работает в кабинете, а брат учит уроки или читает. Тогда они с мамой вдвоем. Он прижимается к ней, и нет лучше, спокойнее времени…
Хуже, если мамы не было дома или она была занята, и он, решая дилемму первого шага, замерев, стараясь не шелохнуться, вслушивается в редкий скрип кресла, шорох бумаги, внезапный стук выдвижного ящика, стоя перед рифленым стеклом двери, отделяющей кабинет отца. За слюдяными разводами, вспыхивающими радужным огоньком и бликами, если внимательно наблюдать, можно проследить не имеющую четких границ зыбкую тень ныряющей и вздыбливающейся огромной кудлатой головы в порыве беседы с коллегой, – как бывает, когда сидишь на подоконнике, а позади запотевшего, вплоть до видимых кристаллов от приближенного почти вплотную дыхания, холодного окна расплываются шатающиеся на ветру исполинские кусты, искаженные движущиеся картины, в одиноком ожидании сгущающихся ночных сумерек, – и безотчетно на всю жизнь запоминаешь доносящийся разговор.
Под воздействием света электроны начинают заполнять намечающиеся дислокации, кристалл начинает расти, несмотря на то, что при данной температуре ему полагается плавиться, а жидкость под воздействием того же луча из однородной делается неоднородной, образуя складки, мембраны. Молекулы группируются в нитеподобные цепочки квазикристаллов, в свою очередь влияющих на свет, увеличивая частоту лазерного луча.
Каково место человека во Вселенной? Курьез в чуждом ему мире огнедышащих звезд и черных дыр или закономерное явление – эволюционировавшая в ноосферу материя? Какой информационный космический фактор обусловливает появление мыслящей материи, органа самосознания Космоса там, где его не может быть с вероятностью один на миллион?
Полетели
