и обнаружил повестку в суд на обратной стороне. Нашел строку, где было отпечатано слово «адрес» и вежливо спросил:
– Диктуй, я напишу сейчас, а завтра отправим по почте. Тогда определимся с ее показаниями и степенью вашей с ней вины. Если будешь врать, ухудшишь свое шаткое положение.
Пьяная от успеха своей затеи и долгосрочных планов, обводя вокруг пальца любого наивного обывателя, подозреваемая продиктовала адрес Гузановой Дарьи Викторовны – своей родной сестры, чего так долго добивался от нее дознаватель. Он убрал листок в карман и тут же жестко приказал:
– Отправить подозреваемую в следственный изолятор.
Конвоир вывел женщину в коридор и отвел в ту же камеру, где она находилась. Исключение составляло то, что вскоре ей принесли баланду, подушку, коневое одеяло, постельное белье с биркой из прачечной. Измученная видом своих мертвых родных, Таисия Безбеднова, привыкшая с детства к цветным с мелким рисунком простыням и большим пуховым подушкам, надела сине-серую однотонную простынь на матрас. Накинула наволочку сверху маленькой подушки. Преклонила голову, свернувшись калачиком, как затравленный зверь, вышедший из окружения, моментально уснула.
Следователь Кирьянов и эксперт Семенюк разговорились, так как в конце рабочего дня у каждого из них было желание провести остаток смены с друзьями или у телевизора, но не выслушивать надоевшие бредни подозреваемых. Те всеми силами хотели выпутаться, вынашивая слова оправдания своим поступкам перед милитаристскими заявлениями других заключенных, когда попадали в данную среду обитания.
– Отдам результаты исследования тебе на обозрение завтра, но кое-что будет готово только через неделю. Анализ ДНК предстоит проверить не раз, когда будет стопроцентное совпадение родства, – заявил эксперт спокойно, разглядывая клеенчатые бирки с номерами на ногах покойников.
Они поднялись в кабинет следователя Кирьянова. По привычке выпили по стакану чаю перед уходом домой, обсуждая текущие проблемы. Дознаватель переложил повестку с адресом, написанную в морге, в специальную папку, где хранилось дело с шифром, чтобы не исчезла важная информация, которая должна была понадобиться в ближайшие дни.
– А что, разве такое бывает? – спросил с юмором сыщик.
– Ну, это я так образно выразился, чтобы ты понял, не стоит верить ни одному ее слову. Она, может быть, замышляет что-то, – посоветовал эксперт, наливая себе в стакан кипятка и размешивая ложкой сахар. – Нам никто варенья не припас.
– Врать в такой ситуации ей не выгодно, но мы проверим степень ее участия в карательных операциях с сорок первого по сорок пятый годы. Сколько человек пали от руки фашистских надзирателей, а скольких она отправила в газовую камеру… Теперь с этим делом будут разбираться в Москве, куда по приказанию генерала надо будет отправить все документы для подтверждения моих догадок. Сама-то она не признается в виновности в смерти племянницы.
