Магистр, хвостиком будет за мной ходить… – книжница хохотнула, и этот её смешок неприятно резанул Билла. Он догадался, что речь о нём.
«Как бы не так, – решил он про себя, – денусь, ещё как денусь…» дерзкая уверенность книжницы разбудила в нём дух противоречия.
Билл смекнул, что входная дверь с большой вероятностью заперта, и ему вряд ли удастся за считанные мгновения справится с незнакомым замком. Заметавшись по коридору, он заметил приоткрытую дверь. Дни стояли уже жаркие, и окно в небольшой тихой комнате было распахнуто настежь и затянуто москитной сеткой. Достав из заднего кармана брюк канцелярский нож, которым он разрезал коробки, Билл быстро вспорол сетку. Этаж был второй, но довольно высокий. Внизу серыми облаками клубились кусты шиповника и сирени.
– Ты где? – послышался в коридоре зазывный голос книжницы.
– Эх… Помогай мне Бог! – прошептал Билл с лёгким оттенком иронии, и, одним махом вскочив на подоконник, сиганул вниз… Прежде он никогда не поминал всевышнего. Его отец, воинствующий атеист, с самого раннего детства внушал Билли, что никакого бога нет и быть не может.
С громким хряском Билл выбрался из кустов. Лицо и руки были ободраны, словно он сражался со стаей кошек. Нога болела чертовски. Да, пожалуй, прыгать из окна – это было несколько опрометчиво. Не перелом, конечно. Растяжение. Но ведь как больно! Как же больно… Он поднялся на ноги и с трудом сделал несколько шагов. Уф… Постепенно, однако, Билл привык к новым ощущениям и пошёл бодрее. Раз… Два… Раз… Два… Сначала он брёл, не разбирая дороги, все его мысли поглощены были пережитой не слишком мягкой посадкой. Билл и не заметил, как вышел за калитку, и, плутая узкими тротуарами, оказался в самом центре квартала для бедняков. Подволакивая ногу, он проковылял мимо автобусной остановки, где, скрючившись, сидел на лавочке человек. Билл шёл всё медленнее и медленнее, царапины неприятно саднили, щиколотка, кажется, начала опухать, да и усталость давала о себе знать – перед тем как попасть в сегодняшнюю переделку парень, как-никак, целый день таскал по лестницам коробки с книгами.
– Ты чего это красивый такой? Подрался? – услышал Билл совсем рядом встревоженный голос. – Да никак с девками! Гляди-ка, вся рожа ногтями изодрана! Ничего, брат, бывают такие шалавы, что вполне заслуживают парочку хороших затрещин…
Это был человек с автобусной остановки. Мужик лет шестидесяти с добрыми пьяными глазами. Билл выглядел жалко, и уличный свидетель теперь стоял возле него и всматривался, часто моргая.
– Вот что, приятель, у меня тут хатка неподалёку, я за портвешком вышел к тётечке нашей в ларёчек… – мужик тряхнул толстенной тёмно-зелёной бутылкой. – Я тебя давай доведу… а то куда ты таким молодцом ночью пойдёшь. Не дай бог патруль за мигранта примет… Только не обессудь, спать на полу придётся – комната у меня во… – мужик показал ладонями небольшой квадрат в воздухе.
Билл благодарно
