Теперь с Эрном, как и с несчастным Томми, тоже почти никто не общался…
Рона подарила имениннику очки-хамелеоны, надев которые можно было увидеть мир в неожиданных оттенках. Это было весьма необычно: рядом с привычными зелёными деревьями оказывались розовые и голубые, вода становилась жёлтой, а небо фиолетовым. Хильда сделала для Эрна из цветных ниток трогательный браслет дружбы и сама, волнуясь, закрепила у него на руке. Ни тому, ни другому именинник не обрадовался.
– Красный с синим. Такое нелепое сочетание цветов… – задумчиво проговорил он, вращая нитяной браслетик на тонком запястье.
Хильда, услышав это, даже вздрогнула от огорчения.
Когда гостьи, в молчании выпив по чашке чая с тортом, удалились, Томми и Эрн поднялись на крышу одного из соседних домов. В последнее время это была одна из любимых забав мальчишек. Усевшись на широкий бортик возле самого края как на скамью, Эрн достал из нагрудного кармана джинсовки пачку сигарет.
– Откуда это у тебя? – вытаращив от удивления глаза, поинтересовался Томми.
– У отца стащил. Будешь? – Эрн взял в зубы одну сигарету и приготовил спички.
– И давно ты… начал? – вопрос задан был обеспокоенно, вполголоса, словно Томми боялся потревожить какого-то жуткого зверя, притаившегося совсем рядом. Всё то, что считалось запретным, вызывало у него суеверный трепет.
– Только что… – Эрн прикурил; не умея затягиваться как следует, он набрал полный рот дыма.
– Ты не боишься?
– Чего?
– Ну… От курения же, вроде как, умирают… – неуверенно напомнил Томми.
– Не сразу!.. – отмахнулся Эрн, пытаясь выпустить дым красиво. – Кроме того, я и так умру. Кажется, даже очень скоро, – добавил он с деланой беспечностью.
– Кто тебе сказал? – Томми ошарашенно хлопал своими круглыми близорукими глазами.
– Сам знаю. Почему кто-то должен был мне об этом сообщать? Это ты вечно ищешь авторитеты. Я не такой.
– Но должна же быть какая-то причина? Просто так никто не умирает. – Томми был так изумлён, что даже не постеснялся рассуждать на эту тему. Обычно его быстро задвигали, и потому затравленный толстый мальчишка редко совался куда-либо со своим мнением.
– Я болен, – глядя в сторону, тихо сказал Эрн.
Далеко внизу медленно полз по блестящим на солнце линиям рельс красно-белый вагон трамвая. По проезжей части ехали машины. Тротуар кишел людьми. Эрну надоело курить сигарету, и он теперь просто держал её, тлеющую, в руке, будто решая, что с нею делать дальше.
– Чем болен? Какие у тебя эти… – Томми некоторое время молчал, и, морща лоб, вспоминал слово, – …симптомы? Болит что-нибудь?
– Нет… – Эрн выбросил недокуренную сигарету и некоторое время смотрел, как она падает.
– Тогда
