зашла, Сергей разговаривал с кем-то по телефону по-русски.
– Ну все, как договорились. – Увидев Арину, он резко закончил беседу.
Арина рассказала ему о встрече с Гилмором и Кондратовичем.
– Ну как, попросили Геннадия сказать, кого наметили к увольнению? – поинтересовался Сергей.
– Спросила, но он отказался об этом говорить. И личные дела просила.
– Он, конечно, опять в кусты? – усмехнулся Сергей.
– Сказал, что надо с начальством посоветоваться.
– Естественно. Он все делает только по указанию сверху. Наш, советский человек. Давайте так. Сейчас обед, мне надо бежать, меня ждут. Во второй половине я занят. А завтра я познакомлю вас с Жанной Вуалье. Я вам уже говорил о ней. Она раньше работала в кадрах. Нормальная женщина.
Когда Сергей говорил о Жанне, его голос зазвучал иначе, чем до этого. Арина с интересом посмотрела на него. Поймав ее взгляд, он почему-то смутился.
– Я думаю, она сможет вам помочь, – произнес он уже более строгим тоном.
Они договорились созвониться завтра.
Когда Арина выходила из здания, ее внимание привлекла мемориальная доска на стене. Там было написано, что в 1857 году здесь бывал Лев Толстой. Она была удивлена. Раньше языковые курсы находились именно на этой вилле, она сюда ходила почти три года на занятия французским языком и никогда не слышала упоминаний о Толстом. Придя в кабинет, Арина открыла сайт Женевского отделения ООН и там увидела целую статью на английском и русском языках «Лев Толстой на вилле Бокаж». Подзаголовком к статье был отрывок из письма Толстого, в котором он писал: «Bocage – это прелесть…»
Прочитав статью, Арина узнала, что в 1857 году Толстой, тогда еще двадцативосьмилетний молодой человек, приехал в Женеву из Парижа специально, чтобы навестить своих теток, графинь Елизавету и Александру Толстых. Графини жили на вилле Бокаж, и он посещает виллу не менее десяти раз. Дело в том, что Толстой был немного влюблен в младшую из них – графиню Александру Андреевну Толстую.
К ее удивлению, Арина выяснила, что графини Толстые находились здесь не по своей воле, а в свите весьма именитых… беглецов. Слово «беглец» подействовало на Арину, как красная тряпка на быка. Надо было узнать, случайно ли употреблено это слово или, возможно, вилла Бокаж тоже укрывала в своих стенах беглецов.
Выяснилось, что сестры Толстые находились в Женеве в свите великой княгини Марии Николаевны, дочери императора Николая I. В 1852 году Мария Николаевна осталась вдовой после тринадцатилетнего брака с герцогом Лейхтенбергским. После его смерти великая княгиня вышла замуж за графа Строганова, которого уже давно любила.
Но дальше в статье, опубликованной на сайте ООН, начинались явные неточности. Там говорилось, что великая княгиня и граф Строганов оказались на вилле Бокаж в 1857-м, скрываясь от гнева императора. Но Николай I умер в 1855 году. Значит, они не могли в 1857 году приехать в Швейцарию,
