название «Зал Потерянных шагов». Многие считали, что его так называют, поскольку здесь гулкое эхо. Были и те, кто, многозначительно понизив голос, сообщал, что это название выдает масонские корни организации. Ведь залы Потерянных шагов – непременный атрибут всех масонских зданий.
Каждый раз, оказываясь здесь, Арина вспоминала кадры из старых советских фильмов о фашистской Германии. Оформление этого зала ясно свидетельствовало о том, что имперский стиль был моден в это время не только в Германии и в Италии. Зал Потерянных шагов – огромный, отделанный мрамором, холодный – напоминал ей декор рейхсканцелярии Гитлера. Иногда иллюзия бывала настолько полной, что, когда она проходила сквозь массивные, одетые в металл двери, украшенные символами Лиги Наций, ей казалось, что вот сейчас в зале она увидит мужчину небольшого роста в коричневой форме, перепоясанной ремнем, с характерной челкой, зализанной на лоб и черной, будто нарисованной, щеточкой усов.
Они вышли из зала и подошли к кафе, которое называлось «Salon des délégués»[10] Арина увидела большую красивую китайскую вазу, стоявшую в стеклянном футляре в коридоре.
– Эта ваза здесь стоит давно, – объяснил Чоудхури. – Подарок Китая. Другая, побольше, – вон там, видите?
И он показал на вторую вазу, стоявшую неподалеку.
Они вошли в кафе, которое не подавляло, хотя было выдержано в том же стиле, что и зал, который они только что прошли. Теплые тона, в которые были окрашены стены, и большое красочное панно на стене смягчали общую атмосферу и делали кафе уютным.
Они сели за столик у окна, и Арине на сей раз удалось хорошенько рассмотреть высокого худощавого мужчину, сидевшего в кресле напротив нее.
У Чоудхури была привлекательная внешность: высокий лоб, тонкий изящного рисунка нос, темные глаза. Даже кожа его лица была необычно светлой для выходца из Южной Азии. Он вполне мог бы сойти за европейца, приехавшего с моря и слегка загоревшего под южным солнцем. Да и по-английски он говорил прекрасно, без всякого акцента. Позднее Арина узнала, что он долго жил в Англии и закончил Оксфорд.
– Вы заметили, что раньше кафе почему-то называли барами? Во всяком случае, почти все кафе в ООН называются именно так. – Арина решила прервать несколько затянувшееся молчание.
– Разве? Я никогда не задумывался на эту тему.
– Есть «Bar le Serpent»[11], а еще «Bar de la Presse»[12].
– Действительно. Может, в те времена не считалось зазорным днем выпить не только кофе, но и опрокинуть стаканчик-другой пива или выпить пару бокалов вина, раздумывая над судьбами человечества?
Чоудхури усмехнулся, а потом внимательно посмотрел на Арину.
– Хорошо, что мы встретились здесь. Я хотел поговорить с вами по поводу очень неприятных вещей, которые происходят с Салемом Атваном. Вы, конечно, в курсе того, что некоторые нечистоплотные люди распространяют в отношении Салема отвратительные слухи.
– Да, я знаю об этом.
– Некто
Салон делегатов
Бар «Серпан»
Бар прессы
