мы крайне поразились этому известию.
«Как спят. Вы знаете, что Любань и Тосно заняты революционными войсками. Ведь мы сообщили, что наши поезда приказано отправить не на Царское, а прямо в Петроград, где уже есть какое-то «временное правительство…»
К. А. Нарышкин, неразговорчивый всегда, и на этот раз молчал. Мы вошли в вагон, где было купе дворцового коменданта, и постучались к нему. Владимир Николаевич крепко спал. Наконец он пробудился, оделся, к нему вошел генерал Цабель и доложил, как непосредственно подчиненный, о всех событиях и занятии Любани и Тосно.
Через несколько минут генерал Воейков вышел в коридор с всклоченными волосами и начал с нами обсуждать, что делать. Некоторые из нас советовали ехать назад в Ставку, указывали на путь на Псков, о чем уже я писал днем. Генерал Воейков, помнится, сам не высказывался определенно ни за то, ни за другое предложение. Затем он прошел в вагон Его Величества и доложил Государю все, что ему донесли. Дворцовый комендант очень скоро вернулся от Государя, который недолго обсуждал создавшееся положение и повелел поездам следовать назад на Бологое, а оттуда на Псков, где находится генерал-адъютант Рузский.
Государь вообще отнесся к задержкам в пути и к этим грозным явлениям необычайно спокойно. Он, мне кажется, предполагал, что это случайный эпизод, который не будет иметь последствий и не помешает ему доехать, с некоторым только опозданием, до Царского Села.
Я прошел в купе к С. П. Федорову, который не спал, да и все уже проснулись в Царском поезде. Меня интересовало, почему такое спокойствие царило в их вагонах после того, как мы им передали безусловно тревожные сведения.
«Да Владимир Николаевич не придал им особого значения и думал, что поезда все-таки могут дойти до Царского, несмотря на приказание направить их на Петроград. Письмо он Ваше прочитал, но вероятно не доложил его Государю», – ответил мне Сергей Петрович.
«Так что Вы думаете, что Его Величество не вполне знает, что случилось», – спросил я.
«Да, я полагаю, Он не вполне в курсе событий. Государь сегодня был довольно спокоен и надеялся, что раз он дает ответственное министерство и послал генерала Иванова в Петроград, то опасность устраняется и можно ждать успокоения. Впрочем, Он мало сегодня с нами говорил», – сказал Сергей Петрович.
Пока переводили наши поезда на обратный путь, причем, дабы охранить, Царский поезд поставили позади, – мы успели прочитать сообщения какого-то листка о намеченном составе «временного правительства».
Весь состав этого первого министерства «временного правительства» почти исключительно кадетский{107}, только Керенский{108} стоит левее остальных, принадлежа к партии, кажется, социал-демократов; министр военный и морской Гучков считался в октябристах, но по своей общественной деятельности и активной борьбе с правительством, и не только с ним, но даже с Государем, он являлся самым
Имеется в виду основная партийная принадлежность созданного нового Временного правительства. Кадет (к.-д.) – общепринятое обозначение члена партии конституционных демократов (партия народной свободы), образованной на основе ранее существовавших либеральных организаций: «Союза Освобождения» и «Союза земцев-конституционалистов» (в октябре 1905 г.). Партия представляла широкие круги либерально настроенной интеллигенции и находилась на левом фланге российского либерализма. Она первоначально выступала за преобразования существующего государственного строя, включая, при сохранении монархии, создание ответственного перед парламентом министерства, введение всеобщего, равного, прямого и тайного избирательного права и т. д. (О кадетской партии см.: Политические партии России: конец XIX – первая треть XX века. Энциклопедия. М., 1996; Протоколы Центрального комитета конституционно-демократической партии. 1905–1920. М., 1994–1998. Т. 1–3).
