был каким-то необдуманным и непрочувствованным решением. А тут вдруг всколыхнулся утраченный «романтизм» – и пошло-поехало! Развод; брошенный супруг (супруга); брошенные дети… Сплошной инфантилизм, эгоизм, безответственность – точка. Приговор Александры был окончательным и бесповоротным.
Но сейчас….
Чувство родности было настолько сильным, что у нее возникло ощущение, словно она вернулась домой. Из долгих странствий. Будто замкнулся некий круг, и все встало на свои места, и жизнь уравновесилась.
О нет, у нее к Яну не возникло никаких чувств, похожих на любовь, – по крайней мере на любовь мужчины и женщины. Алеша незаменим, его место в ее душе неприкосновенно. И все же, и все же – Ян ощущался настолько родным, и так было радостно его обрести вновь, что ее сносило от счастья. От этого было немного не по себе, кружилась голова…
Оказалось, что Ян, полуполяк, полурусский, живет на две страны.
Оказалось, что его сына раздирают две бабушки, русская и полька, что не всегда легко для мальчика.
Оказалось, что сам он кардиохирург (ну да, ну да, он ведь с детства мечтал стать хирургом!), оперирует и в Москве, и в Варшаве.
Оказалось, что он был женат дважды, и в общей сложности у него четверо детей, и что он в целом доволен своей жизнью…
И что он не забыл ее, Саньку. Никогда не забывал!
…Они проговорили весь ужин и еще уйму времени после ужина; потом Ян уложил сына. «Я ему сказал, что ты моя первая любовь!» – заявил он, вернувшись к Саше на террасу кафе.
– А он что?
– Он спросил, почему мы не поженились, – улыбнулся Ян. – Лично он твердо намерен жениться на девочке, в которую сейчас влюблен! Пришлось мне ему объяснить, что если бы он родился от другой мамы, то, собственно, родился бы не он, а другой мальчик. Что примирило его с отцовским легкомыслием.
– Он понял твои объяснения?
– Конечно! Он все знает о генах, он у меня вундеркинд, – засмеялся Ян.
– Есть в кого, – засмеялась в ответ Саша.
Янька в школе отличался талантами во всех науках, отчего был яблоком раздора между учителями: каждый прочил ему особый успех в своем предмете. Он был равно хорош в литературе и языках, в математике и физике. Но если память ей не изменяла, особенно хорош он был в музыке. Он играл на скрипке, и педагоги обещали ему великое будущее. У Александры до сих пор звучала в мозгу мелодия, которую он часто играл для нее, – она не помнила композитора, но мелодия была печальной, пронзительной… Из тех, что утаскивают на тонкой ноте душу невесть куда, не спросясь.
– Но… Янь, неужто твой сын не приревновал?.. Не обиделся за маму?
– Конечно, приревновал! – весело откликнулся Ян. – Но потом, позже. А первой его реакцией было сопоставление наших отношений с его собственным опытом! Поскольку он твердо намерен жениться на Марысе, то он с большим интересом отнесся к моему признанию!
…Они
