рильи.
Офицер под начальством Эдмунда.
Дворянин из свиты Корделии.
Герольд.
Слуги Корнуола.
Гонерилья, Регана, Корделия – дочери Лира.
Рыцари из свиты Лира, военачальники, гонцы, воины, придворные и слуги.
Место действия: Британия.
Акт первый
Тронный зал во дворце короля Лира.
Входят Кент, Глостер и Эдмунд.
Кент. Мне казалось, что король больше благоволит к герцогу Альбанскому, чем к Корнуольскому.
Глостер. Так нам всем, казалось. Но теперь, при разделе королевства, положительно нельзя заключить, которого из герцогов он больше ценит; равновесие так соблюдено, что ни один из них не мог бы выбрать лучшей части.
Кент. Это ваш сын, милорд?
Глостер. Я взял на себя его воспитание, сэр. Мне так часто приходилось краснеть, говоря об этом, что теперь я уже закалился.
Кент. Я вас не понимаю.
Глостер. Зато его мать очень хорошо понимала меня; из-за этого у нее округлился живот, и она раньше получила сына в колыбель, чем мужа в постель. Чуете здесь грех?
Кент. Я не жалею, что он был совершен, раз он дал такой прекрасный плод.
Глостер. Но у меня есть еще сын, на год старше этого, вполне законный, что не делает его дороже в моих глазах. Хоть этот плут явился на свет немного дерзко и прежде, чем за ним послали, но мать его была прекрасна. Изготовляли мы его с большим удовольствием, и я обязан признать этого шельмеца сыном. – Ты знаешь, кто этот благородный вельможа, Эдмунд?
Эдмунд. Нет, милорд.
Глостер. Это – лорд Кент: запомни его как моего почитаемого друга.
Эдмунд. Я к услугам вашей светлости.
Кент. Я уверен, что полюблю вас, и хотел бы узнать вас покороче.
Эдмунд. Сэр, я постараюсь заслужить это.
Глостер. Он был в отсутствии девять лет и скоро опять уедет. – Король идет сюда.
Фанфары.
Входят Лир, Корнуол, Альбани, Гонерилья, Регана, Корделия и свита.
Лир
Король Французский и Бургундский герцог
Пускай пожалуют. – Введи их, Глостер.
Глостер
Да, государь.
Уходят Глостер и Эдмунд.
Лир
Меж тем мы давний замысел откроем. –
Подать мне карту! – Знайте: разделили
Мы на три части королевство наше,
Решивши твердо сбросить с дряхлых плеч
Всю тяжесть государственных забот,
Отдав их юным силам, чтоб без ноши
Плестись нам к смерти. Альбани, наш сын,
И ты, Корнуол, нас любящий не меньше, –
Мы обнародовать сейчас желаем,
Что дочерям даем, в предупрежденье
Раздоров в будущем. Два государя,
Французский и Бургундский, добиваясь
У нашей младшей дочери любви,
Здесь, при дворе, влюбленные, гостят
И ждут ответа. – Дочери мои,
Скажите, – раз мы отдаем вам власть,
И земли, и правленье государством, –
Которая из трех нас больше любит?
Тогда щедрее наградим мы ту,
Чьи качества природные заслугой
Возвысятся сильнее. – Гонерилья,
Ты старшая – речь за тобой.
Гонерилья
Отец!
Люблю вас больше, чем словами скажешь;
Превыше зренья, воздуха, свободы,
Всего, что ценно, редкостно, прекрасно,
Как жизнь, здоровье, красота и честь;
Как только может дочь любить отца, –
Любовью, при которой речь смолкает.
Превыше этого я вас люблю.
Корделия
(в сторону)
Что ж я скажу? Должна, любя, молчать.
Лир
