вы первый и подадите мне руку.
В комнате пахло хлоркой. Ведро с раствором стояло посреди комнаты. У одной стены был диван, у другой – допотопный шкаф с зеркалом, у окна – этажерка, книги были сложены на ней кое-как, часть лежала на полу. Эта комната была больше двух комнат Климовецких, вместе взятых. Нетрудно было представить, как им всем не спалось от мыслей о предстоящем расширении.
Я обернулся, Лиза стояла коленями на подоконнике, в вырезе рубашки тяжело качнулась грудь. Перехватив мой взгляд, но ничуть не смутившись, она сказала:
– Ведите себя скромно, мужчина!
Она протянула мне руку, и я помог ей спуститься в комнату. Подойдя к дивану, она взялась одной рукой за его спинку, другой уперлась в стену и отодвинула его от стены. Присев на корточки – юбка туго обтянула бедра, – подняла идущую вдоль стены половицу, потом другую. Из темного отверстия извлекла увесистый бумажный пакет от фотобумаги, положив его на колени, вернула половицы на место. Все было как в шпионском фильме. Я, на всякий случай, поправил свой маузер.
Когда она поднялась, я подвинул диван обратно к стене. Она же прошла к платяному шкафу, распахнула дверцу, достала несколько висевших на вешалке рубашек. Отставив руку и повернувшись к свету, она рассматривала их одну за другой, словно выбирая нужную. И в этот момент мы услышали, как кто-то вставляет ключ в замок. Она в испуге повернулась ко мне. Мы замерли, слушая, как ключ елозит в замке. Потом из-за двери донесся приглушенный голос:
– Попробуй желтый.
– Товарищи, а вы вообще кто? – Голос Светы прозвучал неестественно громко.
– Из ЖЭКа.
– Очень хорошо, что вы из ЖЭКа, потому что у нас заявление на вселение. Нас тут трое живет на пятнадцати метрах, а у меня скоро двойня будет. Так вы, пожалуйста, никаких планов не стройте.
– Заявление подадите в установленном порядке. А кричать не надо.
Этого диалога в коридоре хватило как раз на то, чтобы мы перебрались через подоконник на балкон. Занавес, подхваченный сквозняком от открытой двери, взмыл в воздухе и опустился у нас над головами.
– Только внимательно, – послышалось из комнаты. – Участковые, наверное, кроме бабок, ничего и не искали.
– А что здесь искать? Я говорил с соседями. Характеризуют его как полного идиота. Никто к нему не приходил, кроме его телки.
– Ищи, – повторил первый, и я узнал голос Майорова.
– Товарищ капитан, помогите шкаф отодвинуть, – сказал голос помоложе.
Шкаф, мелко задрожав, отодвинулся от стены.
– Ничего.
Чиркнула спичка. Потянуло табачным дымком.
– Я же говорю, ничего.
– А это вон что?
– Трусы какие-то. Бабские.
– А ты говоришь – идиот.
– Ну, чтоб трусы с бабы снять, много ума не надо.
В комнате засмеялись.
– А ты остряк, я вижу.
– Да чё там, обычный я, товарищ капитан.
Мы
