письмо от управителя вашего лодзевского поместья, – спокойно сообщил Егор. – В ней говорится об урожае овса и пивного хмеля. Рассказывается о выловленных толстых карасях – из специальных искусственных прудов. Но, – он сделал короткую паузу, – в промежутке между этими важными сообщениями, есть текст, написанный симпатическими чернилами. Судя по почерку, это писано рукой высокородного Августа, короля польского, курфюрста саксонского. Цитирую: «Шутка ваша – полностью удалась! Придумка со шведскими сливами – просто великолепна!».
– Что, что такое? – мертвым голосом выдохнул Петр. – Какие это такие – шведские сливы, а? О чем идет речь?
– Мин херц! – почтительно прервал царя Егор. – Давай я уже все им выскажу, а уж потом и ты словечко свое жесткое замолвишь? Договорились? Так вот. Карлович, сядь на место, с тобой уже все ясно… Кавалер Паткуль! Встал уже, худосочный ты наш? Молодцом!
Вот послание от Великого герцога Курляндского, твоего личного и доброго друга. Письмо как письмо: о карточных долгах, о ваших общих бабах… А в конце имеется тайная приписка. Цитирую: «Придумка с вишнями шведскими, право, недурна! Продолжайте в том же духе!»
Петр утробно застонал, скрежеща зубами, Паткуль, не дожидаясь отдельного приглашения, испуганно дрожа всем телом, опустился в свое кресло…
– Теперь встаньте вы, уважаемый посол саксонский, кавалер Кенигсек! – повысил голос Егор, вскипел, теряя терпение: – Вставай, собака тонконогая, пока не пришибли в горячке! Вот и умница, хороший мальчик… Еще одно письмо – все от того же Августа Польского Великолепного… Содержание – и вовсе неважно, сразу перехожу к его тайной части, писанной симпатическими чернилами. Цитирую: «Это очень хорошо, что вы, Кенигсек, приручили эту блудницу кукуйскую. Информация, полученная от нее, воистину бесценна…»
– А-а! – страшно закричал Петр, вскакивая на ноги. – Убивайте их всех троих, ворогов! Убивайте… Пистолет мне! Алексашка, пистолет…
Царь неловко упал на деревянный (слава богу, что не каменный!) пол, забился в несимпатичных судорогах. Ему на помощь тут же кинулись Волков и Бровкин, из боковых ходов и коридоров, видимо, по условному сигналу, поданному Алешкой (или – Василием?), выскочило с десяток вооруженных сотрудников Службы охранной, взяли на мушку троих послов-дипломатов, оперативно – с короткими болезненными «охами» – разоружили и совершенно непочтительно положили на пол их зарубежных денщиков.
Егор – чисто ради личного удовлетворения – звякнул своей шпагой, погоняв пару раз ее лезвие в ножнах, после чего любезно посоветовал полномочным иноземным представителям – все еще пребывающим в полном обалдении:
– Господа мои высокородные, а вы жить-то хотите? Если хотите – так вон отсюда! Из России, в смысле… Расселись по каретам – и к границе незамедлительно, лошадей своих не жалея… Наш Петр Алексеевич, когда гневен бывает, то ему что смерд, что князь, что дипломат иностранный – все без особой разницы. Просто – мяса кусок… Вперед, господа
