Я сниму тебя с одного из них. Ничего странного в этом нет.
– Почему «Трастен», почему не последнее – Блумберг? Или одно из старых?
– Потому что ты можешь повлиять на ход дела Блумберга. Оно может быть закрыто. А нам нужно, чтобы оно было закрыто.
– Дело «Трастена» тоже может быть закрыто.
Томми привычно теребил усы.
– Не в этой жизни.
– Почему ты так говоришь, Томми?
– Потому что я так считаю.
Она не успела ничего ответить.
– Я должен посмотреть статистику. А статистика по делу «Трастена» удручает. Расследование не продвигается. Чем больше проходит времени, тем сильнее оно буксует.
– Я так не думаю, – сказала Антония.
Томми молчал.
Она была слишком навязчива и слишком тороплива. Антония знала это и пыталась подавить свое рвение.
– Кто возьмет дело?
Томми положил руки на стол. Первый признак того, что разговор подходит к концу.
– Майлз Ингмарссон, – ответил он.
Да, вот как его звали, вспомнила Антония. Интроверта из Отдела экономических преступлений.
– Почему он?
Томми что-то искал на столе.
– Почему ты, почему я, почему кто-то еще… Речь не о человеке.
– А о чем тогда?
– О том, кто свободен в данный момент.
– Есть сотни других, сотни тех, кто лучше его.
Томми продолжал притворяться, что ищет что-то в бумагах.
– Все заняты.
– Я свободна.
– Замечательно, – сказал он неприветливо, собираясь встать.
Антония не сдавалась:
– Еще только один вопрос.
Томми выжидал.
– Ингмарссон. Он хороший следователь или просто кто-то должен расследовать «Трастен», хоть вы и не думаете, что это приведет к успеху?
Ему понадобилось время, чтобы вдуматься в ее вопрос.
– Я такого не говорил.
– Нет, говорил.
Она заметила, что Томми растерян.
– Знаешь что, Антония, перестань все время ныть, – заговорил он директорским тоном. – Это тебе не гребаный профсоюз, где мы должны достичь компромисса… Тут решения принимаю я, и только я, я твой шеф. Мы занимаемся расследованиями убийств. Либо делай, как я скажу, либо меняй работу, дело твое.
Антония притихла.
Томми вытер губы.
– Вот и выходные.
Фальшивая улыбка, вздох, и Томми поднялся.
Антония крутилась на своем офисном стуле и бессознательно кусала ноготь. Вокруг нее кружились осколки несправедливости, обид и горечи. Томми – полный придурок. Она ненавидела подчиняться, особенно когда все было в корне неверно… и направлено против нее. Ей хотелось разбить что-нибудь. Но вместо этого Антония дождалась, пока все коллеги уйдут домой. Просто она
