Степь отпоёт (сборник). Велимир Хлебников

      С широкою кистью в руке ты бегал рысью

      И кумачовой рубахой

      Улицы Мюнхена долго смущал,

      Краснощеким пугая лицом.

      Краски учитель

      Прозвал тебя

      «Буйной кобылой

      С черноземов России».

      Ты хохотал,

      И твой трясся живот от радости буйной

      Черноземов могучих России.

      Могучим «хо-хо-хо!»

      Ты на все отвечал, силы зная свои,

      Одноглазый художник,

      Свой стеклянный глаз темной воды

      Вытирая платком носовым и говоря: «Д-да», –

      Стеклом закрывая

      С черепаховой ручкой.

      И, точно бурав,

      Из-за стеклянной брони, из-за окопа

      Внимательно рассматривал соседа,

      Сверлил собеседника, говоря недоверчиво: «Д-да».

      Вдруг делался мрачным и скорбным.

      Силу большую тебе придавал

      Глаз одинокий.

      И, тайны твоей не открыв,

      Что мертвый стеклянный шар

      Был товарищем жизни, ты ворожил.

      Противник был в чарах воли твоей,

      Черною, мутною бездной вдруг очарован.

      Братья и сестры, сильные хохотом, все великаны,

      С рассыпчатой кожей,

      Рыхлой муки казались мешками.

      Перед невидящим глазом

      Ставил кружок из стекла

      Оком кривой, могучий здоровьем художник.

      Разбойные юга песни порою гремели

      Через рабочие окна, галка влетала – увидеть, в чем дело.

      И стекла широко звенели

      На Бурлюков «хо-хо-хо!».

      Горы полотен могучих стояли по стенам.

      Кругами, углами и кольцами

      Светились они, черный ворон блестел синим клювом углом.

      Тяжко и мрачно багровые и рядом зеленые висели холсты,

      Другие ходили буграми, как черные овцы, волнуясь,

      Своей поверхности шероховатой, неровной –

      В них блестели кусочки зеркал и железа.

      Краску запекшейся крови

      Кисть отлагала холмами, оспой цветною.

      То была выставка приемов и способов письма

      И трудолюбия уроки,

      И было всё чарами бурлючьего мертвого глаза.

      Какая сила искалечила

      Твою непризнанную мощь

      И дерзкой властью обеспечила

      Слова: «Бурлюк и подлый нож

      В грудь бедного искусства»?

      Ведь на «Иоанне Грозном» шов –

      Он был заделан позже густо –

      Провел красиво Балашов.

      Россия, расширенный материк,

      И голос Запада громадно увеличила,

      Как будто бы донесся крик

      Чудовища, что больше в тысячи раз.

      Ты, жирный великан, твой хохот прозвучал по всей России,

      И

Скачать книгу