украинских ученых Рудницкого[214] и Кубийовича[215] были активно восприняты украинскими националистами и использовались для определения этнографических границ Украины. В довоенный период работы Рудницкого наряду с работами других исследователей использовались украинскими националистами для оценки числа украинцев в мире[216]. Составленные В. Кубийовичем карты Украины впоследствии активно использовались на политзанятиях в УПА в качестве наглядного материала[217].
Несмотря на то, что украинские националисты стремились создать УССД в украинских этнических границах, их территориальные притязания на этом не заканчивались. На І Конгрессе Украинских Националистов ОУН рассматривала в качестве украинских территорий земли от Холмщины до Кубани и от Полесья до Крыма включительно. Каспийская территория («терен») виделся как земля для возможной будущей украинской колонизации[218]. В проекте постановлений государственно-политической комиссии, разработанной на КУН, помимо требования создания государства Украины на этнографических территориях выдвигались также требования: получить господство на Черном море и над проливами для «выхода на просторы», «государственно получить власть («опанувати державно») над Каспийско-Кавказским простором (с возможностями доступа к Персидскому заливу) «для достижения возможностей украинской внешнеполитической безопасности и государственной автономности». И дальше: «Постулат природных границ государства приводит Организацию к политической борьбе, чтобы государственно утвердится («осадовитися») в существующих в нашем ландшафте («краєвидi») природных границах, то есть: по линии Карпат, всему Черному морю, Кавказу и Каспию»[219]. То есть, помимо притязаний на украинские этнографические территории, украинские националисты выдвигали претензии также на прилежащие к украинским этнографическим территориям земли для обеспечения геополитических преимуществ, выдвигая при этом не этнографические, а геополитические аргументы.
В резолюции, принятой по итогам работы Конгресса украинских националистов, утверждалось, что Украинское государство будет совпадать с полнотой этнического распространения украинской нации, и «будет стремиться посредством силы и политики («силово-полiтично») занять просторы материальных ресурсов, наилучшим образом обеспечивающих ее хозяйственную самостоятельность»[220]. Таким образом, в основу независимого украинского государства была положена Украина в ее этнографических границах. Это были границы-минимум. Однако украинские националисты не исключали возможной экспансии украинского государства для обеспечения безопасности границ и экономического процветания украинского государства. При этом экспансия еще не провозглашалась целью сама по себе и не считалась показателем жизненности нации. Представление об экспансии как о самоцели появится в работах некоторых украинских националистических авторов позднее[221].
Представления,
Рибак А. І. Концепцiя української держави в iдеологiї ОУН (1939-й – 1950-тi роки).: Дисертацiя на здобуття наукового ступеня кандидата полiтичних наук. Острог, 2007. С. 43.
Ольжич О. Незнаному Вояковi: Заповiдане живим. Київ, 1994. С. 256
Володимирiв С. Скiлькi нас // Розбудова Нацiї. 1932. С. 63.; Булавенко. До схiдних проблєм України // Розбудова Нацiї. 1933. С. 168. (165-174).
Лiтопис УПА. Нова серiя. Т. 8. Волинь, Полiсся, Подiлля: УПА та запiлля: 19441946: документи i матерiали. Київ-Торонто, 2006. С. 269–270.
Кожевникiв П. Орґанiзацiя Українських Нацiоналiстiв // Конґес Українських Нацiоналiстiв 1929 р. С. 200–201.
Конґес Українських Нацiоналiстiв 1929 р. С. 307.
Там же. С. 299
См. например. Колодзiнський М. Українська воєнна доктрина. Київ, 1999.
