просматривая материал.
– Как видите, мадмуазель, – развёл руками Клеман, – товар мой достаточно скромен, как и мой клиент.
– Позволите? – повернулась она к продавцу, уткнув палец в небольшой моток зелёной ткани, нещадно придавленный более тяжёлыми.
– О! Конечно, – подбежал тот и вытащил остаток. Продавец грустно улыбнулся, извиняясь за свой скудный ассортимент. – Этот кусочек лежит у меня уже достаточно давно, и его едва ли хватит на обычное платье, – заметил он.
– Тут вы абсолютно правы, мой дорогой друг, – улыбнулась Готель и поцеловала Клемана в щёку на французский манер, – вот, возьмите, – добавила она, достав из кармана монетку.
– О, мадмуазель, это слишком много! – заволновался смущённый француз.
– Оставьте, Клеман, – игриво надула она губки, чему молодой человек сопротивляться уже не мог.
На следующий день после обеда Готель отправилась во дворец. В нём было так же пустынно, как и всегда, и девушка с трудом нашла в его залах читающую графиню.
– Готель! Как я рада вас видеть, – воскликнула Констанция, отложив книгу, – я думала, что умру сегодня от скуки.
– Добрый день, миледи, – ответила девушка, и они обменялись поцелуями. – Миледи, я взяла на себя смелость сделать вашей племяннице подарок, – продолжила Готель и развернула небольшое зелёное платьице со светлой оборкой.
– О! Какая прелесть, моя дорогая. Вы – настоящая волшебница. Поверьте мне, Мария будет невероятно счастлива, – не сводя глаз с платья, таяла графиня, – с тех пор, как Париж покинула Сибилла, это дитя – единственное, что дарит мне радость, не считая ваших редких визитов, разумеется.
– Она в Бургундии? – уточнила Готель.
– Похоже, так, – Констанция опустила руки с платьем и поторопилась к дивану, – ну, сядьте ж, дорогая.
Готель присела:
– Когда же вернётся ваш брат? – спросила она, чтобы создать разговор.
– Я полагаю, весной, – ответила без настроения графиня и вдруг ожила, – а вы не собираетесь весной к Сибилле?
– Я очень постараюсь. Я ещё не была на свадьбах столь высокого рода, – заговорила Готель, но Констанция её прервала.
– Я была! – засмеялась графиня, – все ходят важные и ряженые, как павлины, – а потом улыбка её немного остыла, – но на самом деле, это всё прекрасно по любви. А стать заложницей так называемого укрепления межгосударственных отношений – звучит не так уж и романтично.
Констанция погасла так сильно, что Готель захотелось немедленно её обнять.
– Полно, дорогая, – улыбнулась в объятьях графиня, – я знаю, что расплатою за праздный образ жизни мне станет моя преданность короне до конца дней. И любые чувства мои будут сродни измене, лишь если только не случится чуда, и мой следующий муж окажется в одном лице с моим любимым.
– Я мало знаю о любви, миледи, – взяла её
