Ярость Звездного Волка. Сергей Сухинов

      – Отец, тебе плохо, да? – тихо спросила Ольма. Глава девушки покраснели от слез, а вот Илия, к немалому удивлению Ахава, держался как подобает мужчине. Ни один мускул не дрогнул на его лице, глаза смотрели спокойно и сурово – похоже, мальчик осознавал, что на него сейчас легла вся ответственность за «Геллу» и ее экипаж.

      – Ничего, дети, сейчас все пройдет, – прошептал Ахав, пытаясь встать. Ольма тут же подставила ему свое плечо, а сын протянул руку.

      – Ничего, уже проходит. Кажется, я успел вовремя закрыть глаза, иначе дело было бы плохо…

      Ольма и Илия облегченно переглянулись.

      Через минуту Ахав уже стоял, чуть пошатываясь, у обзорного экрана и с удивлением рассматривал открывшуюся перед ним картину. В нескольких десятках метров от космобота висела необъятная туша чужака-звездолета. Отчетливо видны были все три его боевых палубы, подсвеченные носовыми огнями «Геллы». На них были заметны страшные разрушения – сотни разнокалиберных пушек, дотов, пусковых установок ракет были разбиты вдребезги, словно по ним прошелся удар могучего молота. Наружные люки распахнуты, будто экипаж разбегался в панике, не заботясь о герметичности корабля. На верхней палубе стояла решетчатая мачта радиомаяка: треснув пополам, она все-таки удерживала огромное параболическое зеркало антенны. Конечно же, не торпеды «Геллы» произвели на чужаке такой хаос – это была «памятка» о древних космических битвах.

      – Кто… кто подбил секача? – глухо спросил рыбак, ощущая сильное головокружение. – Это ты, Ольма?

      – Нет, отец. Это Илия! Когда мы почувствовали, что шхуна теряет управление, он побежал из арсенала в рубку и успел пустить последнюю торпеду киту в брюхо, не дав ему «плюнуть» второй раз. Если бы ты видел, как ловко брат загарпунил чужака магнитными тросами! Он молодец, верно?

      – Да замолчи ты, трещотка! – раздраженно перебил сестру Илия. – Видишь, отцу плохо, и все равно лезешь со своими глупостями… Отец, иди в каюту и отдохни как следует. Я сам подежурю в рубке.

      Старик с изумлением посмотрел на сына – и не узнал его. казалось, Илия даже ростом выше стал. За какой-то час он превратился из неуклюжего робкого подростка в знающего себе цену моряка.