школе, затем гулял где-то в отдалённых местах, сопровождаемый верным псом, которого он подобрал пару лет назад щенком. В это время Аля и Родион могли чувствовать себя относительно свободно, а по возвращении мальчика нужно было следовать легенде.
– Когда ты скажешь дочери обо мне? – спросил Родя.
– Завтра, – откликнулась Аглая, ласково касаясь губами его уха. – Завтра приедет Надя, мы вернёмся в Москву, и я поговорю с Аней. В крайнем случае, если будет очень поздно, поговорю утром послезавтра. Как раз его не будет дома…
– А потом? – с волнением спросил Родион.
– Потом мы соберём вещи и приедем к тебе.
– А на следующий день мы убежим! – Родион крепко обнял Алю. – Мне даже не верится, что всё это будет так скоро, что осталось ждать всего ничего. Клянусь тебе, мы перейдём эту границу! Я бежал с Соловков, я сумел пробраться в Триэссерию… И снова вырваться из неё я смогу! Потому что теперь я сильнее втрое! Прежде у меня не было никого, а теперь есть вы, ты и Аня, и я чувствую себя способным свернуть горы!
– Да-да, всё так и будет! – прошептала Аглая. Голова её кружилась от нахлынувших чувств. Всей душой своей она была уже не здесь, а на далёкой границе, и далее – в маленьком, тихом доме, в котором её домовитыми руками будет создан неповторимый уют.
– Я буду работать в поле, вспомню, чему учил меня отец, – говорил Родион. – Мы заведём лошадь, корову… Станем простыми сельскими жителями и будем учиться простоте. Нет ничего лучше простоты… Простой пищи, простой одежды, простых отношений. В последнее время я чувствую живую тягу к земле, к природе. В природе всё естественно, всё просто и всё прекрасно. Вот так и будем мы жить. Работать, питаться плодами своих рук, по вечерам… – он чуть усмехнулся, – читать длинные старые романы. Ты знаешь, в детстве я читал много замечательных романов и, пусть это смешно, но я с удовольствием перечёл бы их теперь снова. Я стану читать тебе вслух, а ты будешь отдыхать или заниматься шитьём. Мирная, патриархальная жизнь. Почему люди беснуются и отказываются от неё? Разве придумало человечество нечто лучшее? В молодости я, впрочем, ответил бы на это вопрос утвердительно. Путешествия! Приключения! Но сейчас, когда на мою долю приключений достало, я понял цену осмеянного и охаянного несчастными дураками простого человеческого счастья. И оно будет у нас, потому что мы его заслужили.
– Ты его заслужил, – отозвалась Аглая. – Не я, ты.
На другой день, встретив усталую, но ободрённую сделанным Надю, они отбыли в Москву.
– Завтра мы уже будем вместе, – сказала Аля на прощание, и Родион поцеловал её и долго не выпускал из объятий.
– Завтра начнётся новая жизнь… Наша жизнь…
– До завтра же!
– До завтра!
Как на крыльях летела Аглая домой, мысленно решая, как и что будет говорить Нюточке, и какие вещи необходимо взять с собой, а какие можно и нужно оставить. С девичьей лёгкостью она взбежала
