учителя, но и проверяет их на практике, – в другой раз сказал Лю.
Уж что-что, а учиться он любил. И умел.
Как-то советник попробовал жить прошлым… И жизнь его превратилась в сущий ад.
Потом он попробовал жить будущим… И стало ещё хуже.
– Нет, – решил Лю, – лучше жить настоящим.
И направил свои усилия в это русло.
Тогда-то он и понял, что нет ни прошлого, ни будущего; есть лишь настоящее…
Хотя в то время его мало кто понял.
23. Как советник Лю и его помощник Чу ели груши
на опустевшем базаре.
Как-то советник Лю и его помощник Чу шли по шумному базару. Полуденный летний зной, пропитанный запахами еды и пота, окутывал их плотной завесой.
Пыль, поднятая тысячами ног, столбом стояла над базаром, оседая на одеждах и лицах людей. Непрерывный гул базара неразличимо складывался из разговоров и возгласов людей, криков ослов и мулов, рёва верблюдов, ржания коней, скрипа многочисленных повозок…
Советник Лю с отрешённым видом проталкивался сквозь толпу, он был всецело поглощён своими, лишь ему одному известными мыслями… Чу, его верный ученик и помощник, неотступно следовал за советником, но как ни старался поспеть, иногда отставал, то сталкиваясь, то расходясь со встречными и поперечными, обходя груды товара, лотки и прилавки.
Внезапно Лю остановился, осенённый очередной идеей.
– Чу, – обратился он к своему помощнику, – будь любезен, найди местечко, где бы ты смог внимательно меня слушать и в точности записывать всё, что я скажу.
Они примостились под стеной старого сарая, стоящего в сторонке от потока людей, и Лю начал диктовать…
Чу едва успевал записывать то, что надиктовывал ему советник. Так пролетел час, второй, пошёл третий. Время остановилось для Чу, базар для него как будто исчез, растворился в пространстве, изредка напоминая о себе невнятным отдалённым гулом.
Они не заметили, как Солнце стало садиться, опускаясь к горизонту в алом зареве заката, а базар – пустеть и затихать.
Люди расходились по домам, а советник и его помощник всё ещё были поглощены своим делом: один что-то говорил, глядя в никуда, а второй – быстро записывал его слова.
Наконец Лю остановился и закрыл глаза, сделав паузу.
– На сегодня всё, – сказал он наконец, – мы неплохо поработали.
Чу оглянулся. Базар был почти пуст. Поднявшийся вечерний ветер гнал по площади накопившийся за день мусор.
– Учитель, – тихо ответил он, – что это было? Удивительно… Вокруг нас бурлил водоворот людей, а у меня такое чувство, словно мы вернулись из пустыни… Теперь я понял слова "Быть на рынке, как в пустыне"!
– Теперь бы ещё научиться быть в пустыне, как на рынке, – улыбнулся советник Лю и выудил из своих карманов пару сочных груш.
Они сидели на брошенном кем-то старом бревне, ели груши и молча смотрели на закат, пламенеющий над опустевшим базаром.
