рявкнул Лорд. – Я согласен. На все условия.
Харрот помедлил. Опустил оружие.
– Хорошо, пусть поживет. Это жест моей доброй воли. Я убью ее через двадцать минут. Если глиф опоздает – буду убивать по одной маленькой самке каждые три минуты, – он повел бластером в сторону девочек. – Медленно. Когда самки кончатся – взорву этот питомник. Если попытаетесь напасть – тоже взорву. Прощай, друг Лорд.
И оскалился самодовольно.
Экран погас, растворился в воздухе. Лорд повернулся к Коршунову.
– Я лечу в интернат! – тут же заявил Тимур.
Лорд не спорил. Только предупредил:
– Без оружия. И ты пальцем не пошевельнешь, что бы там ни увидел. Разбираться с ними будем уже на космодроме, – даже в большой глиф двести восемьдесят шесть детей они не втиснут. Ты, главное, тяни время. Уговаривай, чтобы заложниками с собой они взяли только воспитателей. В крайнем случае – наших, земных ребятишек. И… удачи, Тим!
Никогда в жизни Коршунов не гнал глиф на такой скорости. В Верхний Тагил он успел за две минуты до установленного Харротом срока. Однако купол аэродрома не спешил раскрываться, впускать машину. В ожидании прошло еще полминуты. Минута. Две. Тимура начал колотить мелкий озноб. Возможно, террористы специально медлят, подстраивают «опоздание»? Потому что им хочется хоть кого-то убить для острастки!
Он набрал номер видеокомма в директорском кабинете. Нет ответа.
Наконец лепестки смилостивились, разошлись. Тимур поспешно опустил машину, заглушил двигатель. Открыл сегмент колпака кабины. И тут же распахнулась дверь коридора. На поле выбежал… нет, не террорист. Голенастая девчонка в синем форменном платье. Римка!
– Тим, это ты?! Здорово! У нас все хорошо! Мы с ними сами справились, без Кей-Кей!
Коршунов быстро огляделся по сторонам. Остановил взгляд на двух прогулочных «Ласточках» в дальнем углу аэродромного поля. Террористы вполне могли притаиться там – раз у них бластеры.
– Римма, быстро залезай в машину, – скомандовал вполголоса.
– Тим, ты чего?! Я же говорю – все хорошо! Ты что, мне не веришь? Ладно, смотри.
Дверь вновь открылась. Тимур напрягся, разглядев массивную черную фигуру. И тут же его челюсть отвисла сама собой.
Харрота волокла, ухватив за отвороты плаща, девушка-воспитательница. Та самая смысловица, Утренняя Роса. Она была одного роста с ракшасом, но заметно тоньше, уже в плечах, легче. Тем не менее труда ей ноша, кажется, не доставляла.
Тимур, опомнившись наконец, выбрался из машины.
– Здравствуй, друг Тимур, – поприветствовала его индианка. – Как я и надеялась, мы снова увиделись.
Она бросила бесчувственное тело ракшаса к ногам Коршунова.
– Что с ним? – спросил Тимур.
– Очнется. Твоему вождю интересно будет его допросить.
– А остальные? Еще трое?
– Бесполезны.
