в сборе сведений о военной, морской, военно-промышленной и финансовой сфере российского государства являлись, как ни странно, подозрения самих контрразведчиков. В их основу была положена «модель аналогии», образным воплощением которой стало отражение разведывательной стороны деятельности русских военных и морских атташе за границей (в том числе и в Берлине). Вследствие мыслительного сопоставления типичной и тождественной по своей сути работы дипломатических разведок России и Германии руководители военной контрразведки могли придти к выводу о том, что немецкие дипломаты, как и их русские коллеги в других странах, помимо официального рода занятий были обязаны заниматься военным шпионажем.
Косвенным и частичным подтверждением нашей гипотезы является то, что, осуществляя наблюдение за предполагаемыми немецкими шпионами, военные пользовались «Инструкцией начальникам контрразведывательных отделений» (1911 г.). Она, как известно, вобрала в себя не только те знания, умения и навыки по борьбе с иностранным шпионажем, которые были накоплены военной разведкой. В ней был учтен разведывательный/контрразведы-вательный опыт отечественной дипломатии за рубежом. Возможно, поэтому положения инструкции обязывали молодую службу контрразведки систематически выяснять «лиц и учреждения», непосредственно ведущие разведку в России. «В интересах такого выяснения, – гласил этот документ, – представляется необходимым обслуживать постоянной внутренней (консульской…) агентурой: 1) находящиеся на территории России иностранные консульства, имея в виду, что в числе их могут оказаться центры военного шпионства… (курсив наш. – В.3.)»[169].
2) Неуловимый характер разведывательной работы немецких дипломатов в столице Российской империи объяснялся неэффективностью и недостаточностью наружного наблюдения за ними. Для осуществления всестороннего контрразведывательного сопровождения представительств Германии в Санкт-Петербурге и его пригородах, призванного дополнить/перепроверить результаты слежки филеров, необходимы были секретные сотрудники («консульская агентура»). Однако экстерриториальность дипломатических зданий и обслуживание их трудом одних лишь немцев стали труднопреодолимым препятствием на пути создания надежных и долговременных агентурных позиций в официальных учреждениях Германии в России перед Первой мировой войной[170].
Территориальная агентура под прикрытием торгово-промышленных фирм, справочных и страховых контор Санкт-Петербурга и его окрестностей
Территориальной агентурой германской разведки в Санкт-Петербурге и Петербургском военном округе были отдельные управляющие (среднего и высшего уровня) прогерманских торгово-промышленных, справочных, кредитных и страховых предприятий, функционировавших в России. Шпионаж под прикрытием или посредством коммерческой деятельности имел свою предысторию.
Первые организационные мероприятия в Берлине, направленные на оптимизацию
Галвазин С.Н. Указ. соч. С. 42.
Отсутствие агентов в германском посольстве не означало полную бездеятельность военных. По имеющимся в нашем распоряжении архивным данным петербургская контрразведка располагала агентурой в посольствах других стран. Судя по некоторым псевдонимам агентов («Кюи», «Пети», «Родэ», «Хан»), можно сделать вывод о том, что эти диппредставительства принадлежали вероятнее всего франкоговорящим странам и государствам азиатского континента. См.: Зверев В.О. Создание агентурного аппарата военной контрразведки Санкт-Петербурга и Петербургского военного округа (1911–1913 гг.) // Научный вестник Омской академии МВД России. 2008. № 1. С. 50.
