что одно преклонение ее не удовлетворяет. Она искала силы. Не только физической, но и душевной. Пусть грубой, зато надежной, как камень. Силы, которая не позволила бы втоптать ее в грязь.
Эту силу ей подарил Григорий Григорьевич Орлов, которого цесаревна сама нашла и выбрала, как только карета с горячо любимым Стасем покинула Петербург, направляясь в Варшаву. В то самое время, когда Екатерина молча переживала свое разочарование в Понятовском, она из пересудов фрейлин узнала, что в аналогичных обстоятельствах не все ведут себя, как Станислав.
Орлов был адъютантом президента Военной коллегии фельдмаршала графа Петра Ивановича Шувалова и увлекся его любовницей княгиней Еленой Куракиной. «В круг обязанностей Григория Орлова входило разносить любовные записки, – сообщал секретарь французского посольства Мари-Даниэль Корберон. – Но Орлов был слишком молод, чтоб исполнять в данном случае роль наперсника, а княгиня слишком опытна, чтобы пропустить незамеченными счастливые достоинства Орлова. Она сделала его своим любовником и поздравила себя с этим выбором. Юный адъютант был молод, красив и силен. В нем уже замечались задатки твердого и своеобразного характера, который вполне определился впоследствии и который с того времени он начал смело выказывать. Граф Петр требовал прекращения свиданий с Куракиной. Орлов не желал дать подобного обещания. На него одели оковы, но и это не смогло сломить его упорства. В наказание за строптивость его отправили на войну с Германией».
Екатерина справедливо предположила, что если ради мимолетного увлечения Куракиной Григорий Григорьевич не побоялся оков, то ради нее он вполне может рискнуть головой. По здравому размышлению великая княгиня пришла к выводу, что Орлов слишком хорош для вторых ролей. Его дело – освобождать принцесс, а не тратить время на прислугу.
Выбор Григория Григорьевича, героя Семилетней войны, кумира столичных гвардейцев, определялся во многом и чисто политическим расчетом. Екатерина уже завоевала себе такое положение в обществе, при котором на нее смотрели, как на единственную надежду удержать неуравновешенного мужа в рамках в случае смерти Елизаветы. Теперь она нуждалась в серьезной военной опоре. Такую опору могли обеспечить братья Орловы, являвшиеся признанными вожаками столичной гвардейской молодежи. Так в сердце Екатерины вместе с любовью вошел расчет. Григорий Григорьевич оправдал возложенные на него и его братьев надежды. Заговор готовился долго, а совершился молниеносно.
«Малая толика рассудка»
«Уже шесть месяцев как замышлялось мое восшествие на престол, – писала Екатерина Станиславу Понятовскому 2 августа 1762 г. – Петр III потерял ту малую долю рассудка, какую имел. Он во всем шел на пролом, он хотел сломить гвардию, переменить веру, жениться на Елизавете Воронцовой, а меня заточить в тюрьму». Если Екатерина и сгущала краски, то самую малость.
Е. Р. Воронцова. Художник А. П. Антропов
Племянник Елизаветы Петровны взошел
