экспертами, и обе они оказались удручающими. В 17:00 у нее была назначена встреча с Бельманом в кабинете начальника полиции.
– Я рад, что ты положительно восприняла наше решение пригласить Харри Холе, Братт.
– Что в этом плохого? Харри – наш самый заслуженный следователь по убийствам.
– Некоторые руководители могли воспринять это – как бы поточнее выразиться? – как вызов: позволить старой звезде заглянуть в свои карты.
– Без проблем, я всегда играю с открытыми картами, господин начальник полиции, – улыбнулась Катрина.
– Хорошо. В любом случае Харри будет руководить своей маленькой независимой группой, так что тебе не стоит беспокоиться: он не станет вмешиваться в твои дела. Просто немного здоровой конкуренции. – Бельман соединил кончики пальцев, и Катрина обратила внимание на то, что одно из розовых пигментных пятен на его коже сформировало еще одно кольцо под обручальным. – И конечно же, я буду болеть за женщину. Надеюсь, мы можем ожидать быстрых результатов, Братт.
– Ну конечно, – произнесла Катрина бесстрастным голосом и посмотрела на часы.
– Что «ну конечно»? – спросил он с раздражением.
– Ну конечно вы надеетесь на быстрые результаты.
Она понимала, что намеренно провоцирует начальника полиции. Не потому, что ей этого хотелось. А потому, что иначе она не могла.
– Вам тоже стоило бы на это надеяться, инспектор Братт. Такие должности, как ваша, на деревьях не растут, и женское квотирование здесь ни при чем.
– Раз так, постараюсь честным трудом добиться результатов.
Она не отводила взгляда от его лица. Казалось, глазная повязка оттеняет неповрежденный глаз, его яркость и красоту. И жесткую, беспощадную ярость.
Катрина задержала дыхание.
Неожиданно Бельман громко расхохотался:
– Ты мне нравишься, Катрина. Но я должен дать тебе несколько советов.
Она ждала, готовая к чему угодно.
– Я думаю, что на следующей пресс-конференции говорить должна ты, а не Хаген. И ты должна сделать упор на то, что дело это крайне трудное, ведь у нас нет никаких ниточек, и мы должны быть готовы к тому, что расследование продлится долго. Тогда журналисты не будут так нетерпеливы и дадут нам больше пространства для действий.
Катрина сложила руки на груди:
– Это может также придать храбрости убийце и заставить его нанести новый удар.
– Вряд ли убийца руководствуется написанным в газетах, Братт.
– Ну раз вы так считаете, то ладно. Но сейчас мне надо готовиться к следующему заседанию следственной группы.
Катрина заметила безмолвное предостережение в его взгляде.
– Хорошо. И сделай так, как я сказал. Скажи прессе: это самое трудное дело из всех, что у тебя были.
– Я…
– Своими словами, конечно. Когда следующая пресс-конференция?
– Мы отменили сегодняшнюю, потому что у нас нет ничего нового.
– Ладно. Помни, что,
