А теперь ей казалось, что она все же потеряла его, несмотря на то, что он выжил.
По ночам он поворачивался к ней спиной с окончательным «спокойной ночи». Он не реагировал, когда она прижималась к нему и гладила по спине. Притворялся, как будто спит. Но дыхание его выдавало. Она пыталась сказать, что ничего страшного, если не все будет работать, как прежде, все наладится спустя время. И тогда он резко, совсем непохожий на себя, раздраженно обрывал ее.
Но в основном он молчал, и она часто замечала, как он наблюдал за Юнасом с выражением лица, полным грусти и смирения.
«Так живи ради Юнаса! – хотелось ей закричать ему. – Живи ради него!»
Но она этого не делала.
Когда Кайса вернулась домой, Карстен сидел на своем обычном месте – в плетеном кресле у окна. Рассказав ему, что случилось, она на короткое мгновение увидела проблеск интереса в его глазах.
– Сиссель Воге – это дочь убитого в прошлом году, – сказала она. – Проповедника.
– Вот как? – Он отвел взгляд и повернулся к газете.
Она не стала кричать, подбадривать его, говорить, что он мог бы помочь участковому. Это могло бы стать возможностью вернуться на работу. Вместо этого она сказала:
– Мне предложили работу.
Карстен не оторвался от газеты.
– Да ладно?
Она рассказала, что решила согласиться на фрилансерское задание «Суннмёрспостен».
Он метнул на нее раздраженный взгляд:
– А ты вообще подумала, кто будет сидеть с Юнасом?
Подступившие слезы комом застряли в горле, преграждая путь словам. Нет, она не заплачет, она будет сильной.
– Ты! – выступила она вперед.
Карстен пару секунд в изумлении смотрел на нее, прежде чем ответить:
– Я? Как ты можешь так думать, я же не могу…
Она подавила в себе жалость и перебила его:
– Нет, ты можешь.
– Я не могу даже пойти с ним на короткую прогулку, – сказал он, отводя взгляд и демонстративно закончив разговор, спрятавшись за газетой.
Обида исчезла, нужно было собраться и взять себя в руки.
– Ты отлично справишься, в этом я совершенно уверена, – произнесла она с напускным спокойствием, сама услышав, что голос звучит неубедительно обнадеживающим.
– Нет, – ответил он.
– Нет? Знаешь что, Карстен, слишком долго твои «да» и «нет» были решающими во всем, что происходит или не происходит в этой семье. Все подстраивались под тебя и жили на твоих условиях. – Она перевела дыхание. Карстен проигнорировал ее слова. Она подошла на шаг ближе и повысила голос, больше не в силах сдерживаться: – Я больше не хочу так жить! Мне нужно вырваться отсюда, нужно пространство, чтобы дышать, нужно уйти от тебя!
Уйти от тебя?
Она бы никогда не подумала, что однажды
