любила, ее братья пытали, кастрировали, его тело бросили в диком лесу, не предав земле. И этот второй мужчина, который, кажется, любил ее, как это ни удивительно, умер на палубе среди чужих людей, его жизнь разрубил, закончил меч.
Ты ложишься спать вечером, просыпаешься от шума утром…
Шаги. Женщина из Сеньяна, которая убила своего собственного товарища, подошла к ним. Она наклонилась над пиратом, ухватила торчащую из его груди стрелу, повернула ее и вытащила. Сквозь слезы Леонора подняла на нее взгляд. Женщина была высокая, юная, ее лицо ничего не выражало. Ее светлые распущенные волосы тоже спускались вдоль спины.
– Мне очень жаль, – отрывисто произнесла она. – Ему не следовало этого делать. Это была ошибка.
– Ошибка? – с трудом выговорила Леонора. Вытерла мокрые щеки тыльной стороной ладоней. – Это можно назвать таким словом?
– Это одно из слов, – ответила вторая женщина.
Леонора почувствовала, как охотничий пес ткнул головой в ее плечо.
– Тико, осторожнее, – сказала женщина. И прибавила: – Он вас не укусит. Думаю, он чувствует ваше горе.
– Собака чувствует? Понимаю. А как насчет тех зверей, которые убили моего мужа?
– Я уже сказала, что мне жаль. По Кукару Михо нельзя судить обо всех сеньянцах.
– Нет? Только о тех из вас, кто нападает и убивает?
– И о них тоже нельзя, – ответила женщина. – Я вас покину.
Она повернулась и зашагала прочь, туда, где Марин Дживо горячо разговаривал о чем-то с вожаком сеньянцев. Настроение на палубе изменилось. Погибли люди.
– Госпожа, вы хотите спуститься вниз?
Леонора снова подняла взгляд. Это художник, Виллани, его лицо стало поразительно бледным.
– Я помогу вам спуститься вниз, синьора.
– А мне позволят? Разве они не собираются взять меня в плен ради выкупа?
– Я, э… я думаю, что они ведут об этом переговоры. Выкуп сейчас заплатит Дубрава, или семья Дживо.
– Они торгуются за меня, пока мой муж лежит мертвый?
В это невозможно было поверить. Не считая того, что если пираты действительно захватят ее, они не получат от ее семьи никакого выкупа. Сересса, возможно, что-нибудь им предложит, из чувства стыда, чтобы соблюсти приличия. Ее представили всем в качестве жены доктора из Серессы. Рисковать разоблачением обмана им не выгодно.
– Думаю, да. Они ведут переговоры. Да, – смущенно ответил Перо Виллани. – Позвольте мне проводить вас вниз?
Там было бы спокойнее. Она могла бы остаться одна. Она перевела взгляд на море, освещенное солнцем.
– Нет, – сказала Леонора Валери, обращаясь не только к стоящему рядом мужчине, но и к себе самой. – Нет. Этого не будет.
Она встала, не обращая внимания на быстро протянутую ей руку. Снова вытерла слезы. Кровь пропитала ее сорочку от коленей до самого подола. Весенний воздух
