кухню. Пусть тебя там накормят. А как только что-нибудь надумаешь, приходи снова. Я перед твоими родителями в долгу, и любая помощь тебе с моей стороны бессильна возместить этот долг сполна.
– Спасибо, сенатор.
– Кстати, о твоих родителях. – Его взгляд неожиданно сделался непроницаемым. – Надеюсь, тебе хватило ума не упоминать в разговорах их имен? Равно как и императора Домициана? Все они мертвы, по крайней мере официально, и будет лучше, если так будет и дальше.
– Да, господин.
Проклятье! Скажу честно, я рассчитывал немного воспользоваться именем моего отца. Ведь наверняка еще есть любители гладиаторских боев, которые помнят Ария Варвара. Кто знает, вдруг они помогли бы мне подыскать работенку. Но сенатор буравил меня суровым взглядом, и я был вынужден сделать невинное лицо.
– В таком случае желаю тебе удачи. – Сенатор Норбан протянул мне свиток. Я с поклоном взял его и вышел вон, не зная, что делать дальше. Если не в легионы, куда мне теперь податься? Единственный мой талант – это держать в руке меч. Других у меня просто нет.
– Ну как, получил то, что хотел? – спросила Сабина, оторвав глаза от свитка, когда высокий юноша вернулся в атрий. Было видно, что он чем-то расстроен.
– Не похоже, – ответил он, приглаживая непокорную шевелюру, после чего подошел к бассейну и задумчиво поводил ногой по мраморному краю. – Я рассчитывал, что твой отец поможет мне получить место в армии, но теперь я не уверен, что мне самому этого хочется.
– Почему?
– Не вижу причин, почему я должен продавать ради этого душу.
– О, Рим твою душу просто так не оставит в любом случае. Или ты этого не знал? – Сабина ногтем пометила место в свитке, где кончила читать. – Впрочем, многие наверняка сочти бы это взаимовыгодной сделкой.
– Только не я.
– В таком случае попробуй податься в гладиаторы, – предложила Сабина.
Юноша нервно дернулся и пристально посмотрел на нее.
– Так ты меня действительно не помнишь?
А вот она узнала его с первого взгляда, даже спустя пять лет. Он почти не изменился: те же самые рыжеватые волосы, загорелые руки, большие ступни, широкие плечи, движения разболтанные, как будто все члены его скреплены наспех. В общем, точно такой, каким она его помнила, лишь слегка возмужал.
Он, в свою очередь, с опаской смотрел на нее.
– А я должен тебя помнить?
– Может, и нет, – ответила она, хотя в целом день был запоминающийся.
– Кто ты? – спросил он ее.
Она поднялась, отложила в сторону свиток и, шагнув к нему, встала рядом. Затем, обхватила его одной рукой за шею и, встав на цыпочки, заглянула в глаза.
– Теперь помнишь? – с улыбкой спросила она, откинув назад голову.
В его глазах мелькнул огонек узнавания.
– Сабина, – неуверенно произнес он. – Верно я говорю?
– Верно.
– Не узнал тебя без
