то они пропадают, и на чистейшем белом полу, который уборщица моет с утра до вечера, потому что один шаг – и пол грязный. За каждым человеком остается четкий след зимой, и осенью, и ранней весной. И за собаками, которые ходят на своих лапах. Мои – не ходят. Садятся на попу, ложатся на пол или идут в другую сторону, каждая – в свою. Потянешь посильнее – лают так, что теряют голос, и я потом не могу объяснить Нелли Егоровне, что случилось с собакой, почему она охрипла и вся заплаканная.
Конечно, это ерунда, они не умеют плакать, но так кажется Нелли Егоровне, она видит своих любимцев другими глазами. Эти собаки ей – и дети, и внуки, и ученики, и подруги, и игрушки. Всё вообще. Хотя у нее есть муж, но он уходит на работу рано утром и приезжает поздно вечером. И есть дети, они выросли и живут в другом месте.
Когда-то Нелли Егоровна работала в театре, как она мне рассказала, не актрисой, в бухгалтерии, до сих пор называет многих известных актеров Гришка, Ленка, Димка, потому что помнит, как выдавала им зарплату или ссужала немного денег. Но теперь ей работать не нужно, потому что ее муж зарабатывает так много, что у Вени и Алисочки (так зовут моих подопечных) – настоящие украшения – из золота, с настоящими камнями, не изумрудами и не сапфирами, но тоже очень красивые. Наверно, я им завидую. Я не люблю украшений, но я завидую чему-то другому, сама пока не пойму – чему.
Нелли Егоровна платит мало за выгул собачек, но без обмана, всегда сразу получаешь деньги, никуда ездить на подработку не надо, ничем рисковать не надо – разве что рука искусанная. Поэтому я соглашаюсь на это. И коплю деньги.
Мама сначала была категорически против моих подработок, но когда я рассказала папе и он одобрил, она поменяла мнение, посмотрела на это по-другому. Папа ей объяснил, что у детей богатых людей особая психология. Им надо дать понюхать «настоящей жизни». И не важно, что эти дети не слишком страдают от богатства своего отца, как, к примеру, я.
Папа сказал, что у меня в подсознании живет лентяй и бездельник, который не хочет работать, а хочет ездить на «Бентли» и пить шампанское по три тысячи евро за бутылку. Напиваться пьяным, давить прохожих, проматывать папины деньги и бросать из окна недопитые бутылки шампанского и виски.
Я видела в тот момент мамины испуганные глаза – она сама верит в страшную и таинственную силу подсознания. И представить, что во мне, кроме огромного грубого немца, который запихивает в рот полкурицы, лесоруба, чавкающего и громко хохочущего, драчуна, решающего все свои проблемы кулаками, живет еще и бездельник, который собирается ездить по тротуарам в кабриолете и прожигать папины миллионы (он собирается со мной ими поделиться?:)) – моя мама не может. Вот она и согласилась с моей подработкой в качестве няни двух омерзительных собачек, с усами, бородой, лайковыми сапожками и настоящими драгоценностями.
Думаю, не случайно маме дают редактировать сказки про эльфов и няшные дамские романы, переводные, где у всех героинь фиалковые или, на худой случай, ярко-бирюзовые глаза, герои стройные,
