гроба, склонив головы. Перед каждым из них – высокий, тяжелый бронзовый подсвечник со свечами, которые наполняют комнату нерезким слабым светом. Других источников света в зале нет, пол застелен травой, от которой идет едва уловимый приятный аромат. Де Ришмон перед катафалком опускается на одно колено, склоняет голову, кладет руку на сердце в знак своего молчаливого уважения и скорби.
Гости прибывают и прибывают. Рене и Изабелла обмениваются парой слов с каждым из них. Агнесса все так же следует за Изабеллой на шаг позади, и наблюдает за всем, готовая исполнить любое ее указание. Она вспоминает, как королева Иоланда рассказывала, что ее обожаемый супруг учил ее правильно понимать свои обязанности и исполнять их, потому что она королева и должна посвятить всю свою жизнь королю и стране. Только однажды она позволила себе возразить ему в чем-то, касающегося воспитания детей, и он наградил ее таким взглядом, что она немедленно замолчала и опустила глаза. И с тех пор она всегда и во всем с ним соглашалась и поддерживала во всем, независимо от собственных убеждений или сомнений. Это был весьма поучительный урок.
В толпе вновь прибывших Агнесса замечает знакомое лицо – она помнит его по временам, проведенным при дворе в Неаполе, где он бывал частым гостем. Это еще один протеже королевы Иоланды, Жак Кер, друг и спаситель Изабеллы и Рене. «Это крупнейший магнат в Бурже, король среди купцов, если можно так выразиться, – так говорил о нем Рене в Неаполе. – И несмотря на свое скромное происхождение, достоин самого глубокого уважения!»
Именно Жак Кер рекомендовал Рене остановиться во Флоренции по пути из Неаполя, чтобы встретиться с Козимо ди Медичи, который продемонстрировал ему всю красоту и славу своего города. И теперь Рене может с полным основанием сказать, что этот купец является его другом.
– Жак, как чудесно, что сегодня вы приехали к нам в Анжер! Я у вас в неоплатном долгу за то, что вы помогли нам бежать из Неаполя на ваших кораблях! – Рене говорит громко, через весь зал, чтобы все слышали и аплодировали купцу. – Я с самого детства знал, как высоко моя мать вас ценила и как всегда рекомендовала вас королю. – Жак Кер низко кланяется, а когда поднимает голову – Рене удостаивает его объятия, что король редко проделывает в отношении простолюдина. Но этот человек очень много сделал для королевской семьи. Затем Рене произносит чуть тише: – Когда-нибудь я найду способ отблагодарить вас, дорогой Жак, за то, что вы послали за нами свои суда. А особенно – за Изабеллу и ее свиту. И за себя самого. Когда я наконец взошел на борт, ваш капитан рассказал мне, что ваши быстрые галеоны, вооруженные до зубов, несколько недель болтались в Неаполитанском заливе, притворяясь торговыми судами и будучи готовыми к любому повороту событий. Я понятия не имел об этом. Но вы были мудрее и предусмотрели, что нам придется бежать.
Агнесса видит, как Жак Кер едва уловимо кивает, глядя Рене в глаза. Этот купец всего на десять или двенадцать лет старше ее хозяина, которому тридцать
