не верилось, что такое возможно. Поэтому встреча с реальностью стала сильнейшим шоком. Я по-настоящему изумился, увидев невероятную загрязнённость в лесах, которые фактически не очищаются от гниющих веток и стволов. Даже в университетских парках трудно пройти. Особенно много всяких отходов валяется на берегах канав, железнодорожных откосов, которые, вероятно, относятся к государственным землям. Частные участки содержатся в большем порядке. В тоже время я побывал вообще в уникальном парке, где вся травяная земля плотно усеяна мелкими кусочками резины, полученными от переработки шин. Гулять по такому уголку природы было просто противно.
Очень неприглядные воспоминание остались от посещений станций метро, особенно от сопоставления их с нашими величественными дворцами. Тусклое освещение, не предвещающее ничего хорошего, если встретишься с рыцарями лёгкой наживы. Отвратительные, порою просто грязные стены. Зауженные перроны, проходы и переходы. Многочисленные нищие. Правда, на одном из перегонов в вагон вошли четыре старика и так великолепно исполнили ковбойскую песню прошлых лет, что она до сих пор звучит где-то в подсознании. Урны, полные мусора. Периодически мелькают нахальные крысы. Уже в Москве в одной из передач я услышал, что власти Нью-Йорка приняли решение о запрещении принимать пищу в метрополитене, якобы для того, чтобы не привлекать их в подземку.
Были и другие поразительные наблюдения. Около Бостона я посетил бушующую в этот период года реку Потомак, стесненную громадными скалами и валунами. Зрелище было грандиозное. Вместе с тем, для обхода этих, непроходимых для судов мест, был построен лет двести назад специальный судоходный канал. Теперь он пришёл в негодность, заилен, завален мусором. Выполненные из дерева шлюзовые устройства сгнили. Всё это производит на фоне торжества природы гнетущее впечатление, показывающее отступление человека перед силами стихии и времени.
Как писали наши великие сатирики: «Нельзя смотреть Америку из окна вагона, не писательское это дело». Действительно, даже моё небольшое путешествие из Вашингтона в Нью-Йорк породило много вопросов без ответов. И всё-таки один из них я хотел бы поставить и здесь, несмотря на запреты И. Ильфа и Е. Петрова. Речь идёт о бесконечном ряде заброшенных предприятий, которые, как покойнички в страшилке из кинофильма «Неуловимые мстители», рассказанной артистом Крамаровым, стоят вдоль железной дороги, но не с косами, а с выбитыми окнами. Что случилось с ними – трудно даже предположить. Такие добротные здания могли забросить только нерадивые хозяева, не сумевшие приспособить их под новые технологии, или такие же идиоты, как мы, устроившие из своих прекрасных предприятий декорации для съёмок фильмов ужасов. А недавно по телевизору показали бывший великий город Детройт, колыбель автомобильной промышленности, ныне полностью разрушенный, похожий на Сталинград после знаменитой битвы. Дома там стоят копейки. Жизнь заглохла. Что это, как не глубочайший
