наверное, это было хорошо, этот уклад жизни был не так уж плох, особенно, если не иметь сравнительного опыта, на базаре натуральные продукты были представлены больше, чем синтетические, водка была дешева, а девки молоды и горячи. Наверное, так бы и произошло, но был один человек, который имел в отношении Мирослава Янковского совсем иные планы.
Этого человека звали Мирослав Ялуш, он был ненамного старше тёзки, ему исполнилось двадцать семь лет, он являлся ксендзом львовского костёла святого Юра. Ялуш происходил из канадских украинцев и считал родным языком английский. Попав несколько лет назад на службу во Львов, он в мгновенье ока выучил украинский, а заодно и русский. У этого человека присутствовал несомненный лингвистический дар.
И не только. Он очень быстро соображал, был склонен к авантюрным поступкам, и обладал поистине дьявольской способностью к перевоплощению. Если бы обстоятельства его жизни сложились по-другому, вполне вероятно, он мог стать одной из самых ярких звёзд Голливуда. Вместо Голливуда в двенадцать лет Мирослав Ялуш возглавил подростковую банду в Торонто, являясь одновременно хорошим мальчиком – сыном владельца небольшого бакалейного магазина, прилежным учеником в частном колледже и победителем ежегодного турнира по теннису.
Юный Ялуш пребывал в этих двух ипостасях в течение четырех лет, чем немало поразил видавших виды торонтских полицейских. Банда занималась обычным делом: грабила зазевавшихся прохожих, торговала наркотиками, брала на гоп-стоп гастролировавших проституток. Конец был ужасен – хороший мальчик со товарищи, наглотавшись на дискотеке экстази, зарезали парочку молодоженов, не пожелавших делиться десяткой долларов.
Мирослава Ялуша ждал конкретный срок, весьма немалый, а потом судьба обычного мафиози, с пулей в животе и похоронами на собачьей свалке. К его счастью, на любопытного мальца обратил внимание крупный полицейский чин, одновременно тайный член «Опус Деи», той самой малоизвестной широкой публике организации, которая с чрезвычайным тщанием отстаивает интересы католической церкви в бушующем мирском море.
«Невероятный лицедей, – сообщил он в приватной беседе архиепископу Торонто. – В какой-то момент я сам был готов поверить, что он оказался на месте убийства случайно. Такой мальчик-одуванчик с прихватами садиста. Будет жаль, если превратится в обыкновенного мобстера».
Церковь вступила в сделку со следствием и родителями Ялуша, почти нелегально его вывезли в горный монастырь в Испании и начали готовить верного воина Христова.
Католическая церковь в эти печальные годы профанации западной цивилизации переживала этап, который с полным правом можно назвать возрождение. Тридцать лет назад, на пороге миллениума, большинство населения было убеждено, что христианские обряды – красивая дань человеческому прошлому и учение, проповедуемое священниками,
