На крыльце дед бодался с растрёпанной девушкой. У той красное, то ли от слёз и сильных эмоций, то ли от недавнего загара лицо и колючие неистовые глаза. Такие и пробуравить могут насквозь.
– По просьбам трудящихся, – объявила им, – исполняется песня композитора Олега Иванова на стихи поэта Анатолия Поперечного, он у нас в лидерах по популярности, «Девушка из полесья».
Они замолчали, разжали объятия и тревожно уставились на меня.
Я запела:
– Живё-о-о-от в белорусском полесье-э-э кудесница леса-а Оле-э-ся-а-а. Считает года-а по куку-ушке-э-э, встречает меня-а на опушке-э-э.
– И-и, все вместе! – крикнула. – Камон! Останься-а со мною-у-у Олеся-а, как сказка-а, как чудо-о, как песня-а-а-а…
Всё помню, всё контролирую. Аплодисментов не надо.
– Сучка гнусная! – опомнилась наконец деваха с колючими глазами. – Тварь! Зачем брата опорочила?! Не насиловал он тебя, не мог!
– Дамочка, сбавьте-ка децибелы. Вы не на стадионе «Маракана».
– Его убили из-за тебя, гнида! – завизжала Катя (Катя же, я правильно запомнила?) и ринулась ко мне с вытянутыми руками и раскрытыми ногтями. Те длинны и остры.
Я отступила на шаг, и движение оказалось небесполезным – несмотря на то, что дед отчаянно сдерживал эту бешеную фурию, сабли-ногти разрезали воздух в каких-то сантиметрах от лица.
– Убью тебя! – шипела девица.
– Вы чокнутая истеричка, – ставила я скорый, но верный диагноз. – К смерти вашего брата я не имею никакого отношения. Надеюсь, вы осознаете это однажды. Ступайте к чёртовой матери, сумасшедшая колхозница!
В это самое время у нашего дома остановился легковой автомобиль. «Жигули», модель не знаю, не разбираюсь. Но новенькая, блестит буквально. Заметив его, бешеная Катерина вдруг затихла, как-то смутилась даже и, насупившись, сошла с лестницы на травку.
Из машины вышел статный и симпатичный мужчина лет сорока, открытое лицо, усы, волевой взгляд, длинные рукава рубашки закатаны до локтей, интересный такой – и направился прямиком к нам.
– Здравствуйте, Никита Владимирович! – произнёс он, приблизившись, и протянул деду руку.
– Доброе утро, Саша, – ответил на рукопожатие дед.
– Здравствуй, Света, – кивнул дяденька и мне. Этак устало-доброжелательно.
Я уже просекла, кто передо мной.
– Здрасьте, – молвила язвительно.
– Ты на маму похожа, – улыбнулся он мне, но ещё более устало. – Такая же красивая.
– А на папу? – выдала я тотчас же.
– Может быть, не знаю. Домой поедем, а, Кать? – тут же переключился он на девушку.
– Да она же врёт, папа! – воскликнула Катерина. – Она же гнусная стерва, не смотри, что маленькая. Я знаю таких – они всё вокруг подчинить хотят. Они же все ради одноногого стараются, он подкупил их как-то. Вот проверь – так и будет.
Интересный
