родственников. Толстой мог быть тогда среди врагов.
Но Петр Андреевич был упорен и изобретателен – добиться доверия Петра ему было необходимо во что бы то ни стало. Он делал все, чтобы искупить вину: воевал вместе с царем под Азовом, ревностно служил в армии, стал сначала прапорщиком, а потом капитаном Семеновского полка. В 1697 году он вдруг отпросился у царя за границу в группе волонтеров – дворянских недорослей, ехавших по воле царя в Италию учиться морскому делу. Толстому было тогда уже сорок три года – возраст почтеннейший, он имел внуков и в толпе подростков, уезжавших на Запад, наверное, выглядел весьма странно. Конечно, не ремесло корабела, не морские приключения манили Толстого, а желание угодить, понравиться царю, обожавшему мореплавание. Из его путевого дневника видно, что морские дела для Толстого где-то на втором и даже на третьем плане. Зато он познакомился с Италией, куда занесла его судьба, выучил итальянский язык, игравший в Средиземноморье роль такую же, какую в современном мире играет английский язык.
Наградой за усердие стало назначение Толстого в 1702 году посланником России в Стамбуле – месте беспокойном и опасном для русских дипломатов. Петр знал, куда определить Петра Андреевича с его способностями умного, изворотливого приспособленца. В течение десяти лет Толстой выполнял главную задачу, которую поставил перед ним царь: любой ценой удержать Турцию от вступления в войну с Россией, напрягавшей свои силы в борьбе со Швецией. За эти годы Толстой проявил выдающиеся способности дипломата, имевшего дело с Востоком, его безвольными правителями, хитрыми визирями и капризными евнухами. В жарком, неспешном, но таящем смертельную опасность мире Стамбула, где царили интриги, подкуп, убийства, где легкий намек (правильно или неправильно понятый) мог решить судьбу мира и войны, Толстой чувствовал себя как рыба в воде. Ему приходилось, как он писал, «недреманным оком, елико возможность допускает», следить (с помощью платных информаторов) за жизнью сераля; взятками, подарками пресекать интриги своих западных коллег. Особенно надлежало присматривать за действиями шведов – ведь после поражения под Полтавой Карл XII почти десять лет находился в Турции и все время тормошил, подталкивал турок к войне с Россией. У Толстого была тяжелая, изматывающая жизнь. Порой посольство становилось тюрьмой, окруженной стражей, так что нельзя было выйти даже на базар за едой. Порой опасность возникала в стенах самого посольства. Однажды Толстой собственноручно отравил служащего своего посольства, когда узнал, что тот захотел принять ислам, жениться на турчанке и покинуть миссию. «Молодой подьячий Тимофей, познакомившись с турками, выдумал обасурманиться. Бог мне помог об этом сведать, я призвал его тайно и начал ему говорить, а он мне прямо объявил, что хочет обасурманиться; я его запер в своей спальне до ночи, а ночью он выпил рюмку вина и скоро умер; так его Бог сохранил от такой беды». Редко в письмах убийц мы читаем описание их преступлений. Толстой же такое описание оставил – ведь царь должен был знать, как верно служит
