будто ее аккуратно отделили и демонстративно выложили. Кому понадобилось убивать животное выяснять Кильчевский совсем не хотел, и ускорил шаг. Квартал за кварталом оставался позади, но людей совсем не было. Хуже даже было другое – почти все дома были темны и холодны, будто в них никто не жил.
Внезапно, ему показалось, что он увидел маленького человека, гнома, не выше метра ростом, который выглядывал из-за угла дома чуть впереди. Кильчевский остановился, не решаясь сделать хоть один шаг вперед. Лицо гнома тотчас исчезло и через секунду уже казалось, что утомленный разум обманулся, создавая то, чего на самом деле нет. Медленно пошел вперед. Полное отсутствие людей и жилых домов начинало уже изрядно пугать. Что случилось за те несколько часов, пока они ездили на пляж? Город полностью обезлюдел. Неужели, прорвались красные или еще кто? Но в Одессе были десятки тысяч военных, сейчас бушевал бы бой. Что могло послужить причиной тишины?
Кильчевский переложил верный маузер из кобуры в карман и сжал ту самую малую вещицу, на которую он надеялся даже больше в этих обстоятельствах. Наконец, он устал и остановился. Движение вперед по безлюдным грязным улицам только при свете луны серьезно раздражало. Надо было как-то сориентироваться, вероятно, он зашел в какой-то нежилой район. Может тот, где раньше жили евреи, но бежали от бесконечных погромов. Надо было свернуть налево, в сторону моря, и оттуда выйти к набережной.
Он резко изменил маршрут и, сам того не осознавая, начал поддаваться пока едва заметной панике и ускорил постепенно шаги практически до бега. Все оставалось по-прежнему: ни людей, ни огней в домах. Так он прошел довольно долгое время, пока не осознал, что уже давно должен был выйти на берег, которого все не было. Разум стал истерично придумывать картины, что попал в другой город, расположенный на маленькой планете и занимающий ее целиком. Поэтому, у города нет ни начала, ни конца, а он может так ходить бесконечно и так и не выйти к берегу. Рацио доказывала из последних сил, что просто город очень большой, ему незнакомый и небольшое пройденное расстояние кажется целой милей.
Тени на границе зрения снова замелькали, и это уже нельзя было списать на дефекты зрения или усталость. Они были, но заметить четко или что-то сделать с ними было нельзя. Успокаивая сердце, которое стучало уже со скоростью пулемета, Кильчевский продолжил идти.
Через некоторое время он наконец увидел впереди несколько человеческих фигур, которые стояли поперек улицы и будто совещались о чем-то. Фигуры еще не заметили его, и Кильчевский чуть не засмеялся от радости и облегчения, и уже хотел броситься к ним, когда увидел то, что повергло его в леденящий ужас.
Закончив совещание, фигуры встали на четвереньки и стали медленно расходиться в разные стороны. Кильчевский практически вжался всем телом в стену дома в переулке, моля всех богов, чтобы эти чудовища не заметили его. Через минуту одно из них прошло мимо него, недовольно втягивая воздух и фыркая. Это была неимоверная помесь человека и огромной собаки,
