выскользнуть из их кольца. Прислонившись к стене возле окна, он стал ждать.
Псы-люди, однако, и не думали уходить. Вероятно, они как-то поняли, что он прячется от них внутри одного из домов. Он видел только смутный омерзительный силуэт одного, но остальные, без сомнения, были где-то рядом. Чудовище прошлось по улице перед его домом, потом вернулось и село прямо на дороге. Через некоторое время к нему присоединилось еще одно, потом еще, еще двое.
Кильчевский тяжело дышал и лихорадочно перебирал варианты спасения. Он уже понял, что ему не выйти из этого подъезда путем, каким он сюда зашел. Чудовища караулили. Он пытался вспомнить, есть ли в этом здании балконы. Если ему повезет, то сможет с балкона противоположной стороны спуститься, и немного отсрочить свое поражение. Кильчевский вошел из подъезда в одну из квартир, прошел несколько комнат и осмотрелся в почти непролазной темноте.
Балкона не было.
Разбивать окно, когда его караулят и ловят каждый звук не было никакого смысла. Итак, он в ловушке. Он может продержаться час, день или неделю, но эти стражи не спят и не требуют еды.
Вот ты и проиграл, братец,-невесело, но как-то спокойно и буднично, подумал он про себя. Зря ты думал, что сможешь долго водить за нос их. Днем надо было соглашаться на предложение в ресторане. Да, скорее всего, его ждала бы страшная расплата за его преступление, но оставалась крошечная возможность, что его пощадят из уважения к его наглости и везучести. Сейчас же с этими чудовищами не было ни малейшего, ни даже теоритического шанса. Они могут ждать своего шанса целую бесконечность и еще столько же, но дождаться.
Вдруг, будто опровергая его пораженческие мысли, одно из чудовищ встало на ноги и заговорило низким и плотным голосом, который, казалось, сочился отовсюду.
– Тебе не скрыться. Выходи. Тебя ждут.
Не скрыться, твари, ага,-подумал Кильчевский. Вы не знаете, где я, хоть и чувствуете, что рядом.
–Да, мы рядом,-раздался снова голос чудовища. И чем больше ты думаешь, тем быстрее мы найдем, в каком доме ты прячешься.
Строго приказав себе очистить разум от мыслей, он продолжал стоять к окна.
–Ты не можешь думать, как и не можешь дышать. Еще немного и мы пойдем за тобой.
Кильчевский уже испытывал не панику, а какое-то безразличие. Он уже смирился со всем, что его ждет, и желал в тайне, чтобы это все закончилось быстрее.
–Ты должен сдаться. Это не больно, ты ничего не почувствуешь. Ты же знаешь. Почему ты отклонил сегодняшнее предложение. Оно до сих пор в силе.
Что?!-пронзила невольная мысль. Так предложение еще действует?! Меня все еще могут помиловать?!
–Конечно, могут. Выходи и быстрее закончим этот цирк.
Не думай,-приказал он себе и прокусил до крови щеку. И не слушай этот голос! Он тебя заставляет выйти!
–Можешь не думать, дело твое. Ну, выиграешь ты несколько минут.
