знать это наверное. Поэтому он сказал ей:
– Опасное это дело, о владычица Дор-ломина, его надобно взвесить и обдумать. Быть может, подобные сомнения и впрямь насланы Морготом, чтобы толкнуть нас на какое-нибудь безрассудство.
Но Морвен в отчаянии вскричала:
– Безрассудство, государь? Если мой сын скитается по лесам и голодает, если он томится в оковах, если тело его лежит непогребенным, я буду безрассудной! Я не хочу терять и часа, но тотчас отправлюсь на поиски.
– О владычица Дор-ломина, – ответил Тингол, – здесь сын Хурина непременно был бы против. Он бы счел, что тут, под покровительством Мелиан, тебе лучше, чем где бы то ни было. Ради Хурина и Турина не хотел бы я отпускать тебя отсюда в эти дни, полные черных напастей.
– Турина ты отпустил навстречу опасностям, а меня к нему не пускаешь! – воскликнула Морвен. – Под покровительством Мелиан! Да, в плену за Завесой. Долго раздумывала я, прежде чем вступить сюда, и теперь жалею, что пришла.
– Нет, владычица Дор-ломина, – возразил Тингол, – если ты говоришь так, то знай: Завеса открыта. Свободной пришла ты сюда, и свободна ты остаться – или уйти.
И тут Мелиан, до сих пор молчавшая, произнесла:
– Не уходи, Морвен. Верно сказала ты: сомнения эти – от Моргота. Если ты уйдешь, ты уйдешь по его воле.
– Страх перед Морготом не удержит меня от зова родной крови, – отвечала Морвен. – Но если ты боишься за меня, государь, дай мне провожатых из твоего народа.
– Над тобой я не властен, – ответил Тингол. – Но мой народ – он мой. Я пошлю их, если сочту нужным.
Морвен больше ничего не сказала, только заплакала; и удалилась она с глаз короля. Тяжело было на сердце у Тингола, ибо казалось ему, что Морвен охвачена безумием[56]; и спросил он Мелиан, не может ли та удержать Морвен своей властью.
– Я сумею противостоять натиску зла извне, – ответила она. – Но с теми, кто хочет уйти, я ничего поделать не могу. Это твое дело. Если ее следует удержать, тебе придется удержать ее силой. Однако это может сломить ее дух.
И вот Морвен пришла к Ниэнор и сказала:
– Прощай, дочь Хурина. Я отправляюсь искать своего сына или верные вести о нем, ибо здесь не хотят ничего сделать, и станут тянуть, пока не будет поздно. Жди меня здесь, – может, я и вернусь.
Тогда Ниэнор в ужасе и скорби принялась отговаривать ее, но Морвен ничего не ответила и ушла в свои покои; и когда наступило утро, она взяла коня и уехала.
Тингол же повелел, чтобы никто не останавливал ее и не чинил никаких препятствий. Но когда она уехала, он созвал отряд самых закаленных и искусных стражей границ и поставил над ними Маблунга.
– Догоните ее, – сказал он, – но пусть она вас не видит. Но когда она окажется в глуши и ей будет угрожать опасность, придите на помощь; и если она не согласится вернуться, охраняйте ее, как сможете. И еще мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь из вас пробрался так далеко, как только
В оригинале – непереводимое германское слово fey, буквально означающее: «ослеплена безумием и обречена на смерть» –
