стро и легко, и Сильвия Бейтс была из таких. Она спокойно несла свои маленькие влюбленности по жизни, не расставаясь ни с одной из них, и никому о них не говорила – разве что дневнику доверяла. Влюбленности не мешали жить, и семейной жизни тоже не препятствовали: своего бой-френда Арнольда Сильвия любила глубоко и спокойно – ничего похожего на стихийные чувства, возникавшие у нее при виде отдельных представителей мужского пола. Представители об этом, разумеется, не подозревали.
При этом было совершенно необязательно, чтобы мужчина говорил с ней или вообще обращал на нее внимание. Однажды Сильвия влюбилась в фотографию в журнале: неприступный красавец рекламировал наручные часы. Она вырезала фото и вклеила в дневник, и вечерами, когда Арнольд засыпал, доставала и тихо вздыхала. Она не знала, где живет этот «часовой красавец» и как его зовут, поэтому придумала ему маленький домик на побережье Испании, глухонемого слугу и обязательный коктейль с зонтиком на террасе вечером. Кажется, красивые мужчины должны жить именно так.
И сегодня домой она шла в состоянии легкой влюбленности: приехавший к шефу клиент, импозантный мужчина за сорок, улыбнулся Сильвии и обменялся с ней несколькими фразами, и немедленно попал в маленький кармашек в ее сердце – да там и застрял. Сильвия несла домой его образ, чтобы упаковать в красивую бумагу и отложить в копилку воспоминаний, и чтобы еще несколько дней сердце замирало и начинало сильнее стучать о ребра, когда клиент снова приедет к шефу…
Дома все будет спокойно. Спокойный ужин, просмотр фильма перед сном, спокойный секс. Ничего нового, но ведь Сильвии и не надо было нового, она это хорошо про себя знала.
Правда, в последнее время ее одолевали непонятные страхи. Казалось бы, тридцать недавно исполнилось, пора бы стать менее впечатлительной. Но Сильвии частенько снились дурные сны, а сплетни сотрудниц на работе она принимала слишком близко к сердцу. Девчонки болтали о всякой ерунде и через минуту уже забывали, о чем был разговор, а Сильвия долго помнила и переживала. Ну да, нельзя быть такой впечатлительной, но себя-то не заставишь!
Например, сегодня Агата поведала историю про своего соседа, который в приступе гнева убил жену тостером. Агата со смехом рассказывала:
– Его на суде спрашивают: «Зачем убивал?» А он растерянный такой. Говорит: «У меня голова в тот день болела. Кэти пришла с работы и зудит. Я уж ее просил, просил помолчать. А она давай придираться – почему посуда не вымыта, почему пиво в холодильнике. Я снова попросил, а она зудит. У меня что-то в голове щелкнуло…»
Девчонки поахали, посмеялись над нелепостью замысла, сказали: «Ужас какой!» – и разбежались по рабочим местам. История не показалась Сильвии ни интересной, ни забавной. Она вообще не понимала, что находят люди в бытовых историях, зачем пересказывают их с таким смаком, зачем жадно узнают подробности. И к тому же, у Сильвии появился новый страх: вдруг Арнольд посчитает ее болтуньей и убьет тостером… Это было, конечно, глупо, потому что не в характере Арнольда поднимать руку на женщину, тем более любимую, да и Сильвия не считала себя такой уж особенно разговорчивой, но страх все же родился: а вдруг немного слишком? Сильвия и так следила за своими словами, но с этого дня дала себе зарок следить еще тщательнее и дозировать общение. Правда, ей и в голову не пришло бы в чем-то упрекнуть Арнольда: по дому он делал даже больше, чем делает среднестатистический мужчина в наши дни. Во всяком случае, глянцевые журналы, который Сильвия украдкой покупала и читала в обеденный перерыв, усевшись в кафе за любимый столик, скрытый парой буйно разросшихся декоративных пальм, были единодушны: мужчины произошли от ленивцев и в развитии недалеко ушли от пещерных людей, поэтому ловить их стоит на простейшие рефлексы. Пусть запомнят: если в доме картины висят покосившись и течет кран, секса не будет. Или ужина. Или того и другого. Мужчины, утверждали авторы статей, никогда не будут ничего делать сами. Их постоянно надо мотивировать. Причем, мотивировка должна включать в себя как отрицательное, так и положительное подкрепление. Словно мужчины – собаки. А женщины – дрессировщики.
В этом смысле Арнольд был исключением, так что иногда Сильвия посматривала на него с опаской, ожидая подвоха. Но время шло, а Арнольд не менялся, и постепенно девушка привыкла, что у нее есть надежный и исключительно редкий экземпляр.
Автобуса долго не было, и Сильвия решила пройтись пешком, благо близко, две остановки от станции подземки. Квартира располагалась достаточно далеко от центра, но Арнольд работал здесь неподалеку, и ему было удобно, а Сильвия смирилась.
И здесь правда оказалось тихо. Шагая по тротуару, Сильвия почти слышала, как сыплется на плечи мягкий снег. Прохожих было немного, в такой час большинство людей уже дома, вкушают ужин и смотрят любимое вечернее шоу. Сильвия бросила взгляд на часики: опаздывает, снова придется смотреть очередную серию любимого фильма с середины.
Однако, открыв дверь квартиры, она поняла, что серия на сегодня вовсе
