по ней поштучно конной тягой. По ледовой дороге перекатили 2402 единицы подвижного состава, из них 65 паровозов и 1612 крытых вагонов. В отдельные дни перекатывалось до 220 вагонов. Количество частных пассажиров, перевозимых гужевым транспортом, составило за время работы ледовой переправы от порта Байкал – 14 579 человек, от Танхоя – 11 660.
Еще более впечатляющий массовый переход по льду Байкала совершила отступающая Белая армия в феврале 1920 г. Из трех армий Сибири, Поволжья и Урала, начавших свое отступление в количестве около 100 тысяч человек, в Забайкалье пришло не более 25 тысяч, из которых 11 тысяч было больных и раненых. Этот героический поход вошел в историю Белого движения под названием Сибирский ледяной поход.
10—11 февраля 1920 г. из Большого Голоустного был совершен переход по льду Байкала на восточный берег, на ст. Мысовую (Бабушкин), расстояние в этом месте составляет 48 км. Переход начался до рассвета и усугубился начавшейся пургой. Измученные длительным переходом лошади, кованные обычными подковами без шипов, падали на скользком льду и больше не вставали. По свидетельству проходивших по этой ледовой переправе на следующий день, дорога была отмечена более чем 300 павшими и брошенными лошадьми. Маршрут ледового перехода повторяет старинный гужевой путь, когда-то прокладывавшийся по льду озера. В XVII в. очевидцы и участники ледовых переправ через Байкал сообщали, что верблюдам, шедшим по льду, привязывали своего рода сапоги, хорошо подкованные снизу. Удержаться на скользком льду могут только хорошо подкованные лошади и быки.
Генерал-лейтенант К. Сахаров в книге «Белая Сибирь» так описывает переход через Байкал: «Тяжело было идти по Байкалу. Только местами попадались небольшие пятна, покрытые снегом, который осел, как песок на морских дюнах, тонкими, извилистыми, волнистыми линиями. Все пространство озера было ровной ледяной пустыней. Ветер, вырвавшийся из гор, несся свободно и буйно, завывая по временам и ударяя с такой силой, что валил пешехода с ног. Ехать все время в санях было невтерпеж – мороз и пронзительный ветер обращали все тело в сплошную ледышку, ныли кости, останавливалась кровь. Люди вскакивали из саней и бежали пешком рядом, чтобы отогреться. Двигались очень медленно, с остановками, так как при авангарде шел специальный отряд проводников, байкальских рыбаков, с длинными шестами, которые определяли прочность льда, осторожно отыскивая путь, чтобы не наткнуться на трещину.
Всего труднее было с нашими лошадьми. Кованные обычными подковами, без шипов, они шли по ледяной дороге Байкала, скользя и спотыкаясь на каждом шагу. Бедные животные напрягали все свои силы, видно было, как при каждом шаге вздувались и дрожали мускулы ног, как напрягалась спина и сгибалась шея, чтобы сохранить равновесие. Более слабые лошади выбивались из сил и падали. Пробовали их поднять, провести несколько шагов. И людьми, и животными управляли не обычные силы, а сверхъестественное напряжение воли: еще двадцать—десять верст – и все решится. И может быть, настанет заслуженный покойный отдых после многих тысяч
