плёнку. Продолжая перекатывать дальше, надёжно упаковала и накрепко обмотала скотчем. Теперь оставалось лишь спрятать и дождаться подходящего момента, чтобы вывезти с участка в глухое место. Она постояла над образовавшимся тюком, размышляя, и решила, что лучше всего поместить его в самое непредсказуемое для возможных похитителей пространство, где его точно искать не станут. Таким подходящим местом оказалась кладовка на первом этаже, где Алла хранила ненужные вещи, приготовленные на выброс. Главное, что кладовка закрывалась на ключ, который она теперь не выпустит из рук ни на секунду, чтобы быть уверенной, что голодный труп снова не начнёт экскурс по её дому.
Приводя себя в порядок и ожидая гостя, она всё больше склонялась к мысли, что именно Денис отважился вступить с ней в противоборство, забавляясь столь диким способом и подставляя её под уголовную ответственность. Но для любого преступного действия нужен мотив. А какой мотив у него? Зачем понадобилось Денису, чтобы Аллу осудили? Наоборот, они очень хорошо дополняют друг друга в общем деле. И если один из них выйдет из игры, другого такого же партнера найти не просто, даже невозможно. Потому что для этого нужны годы совместной работы, а уж о взаимном доверии, которое складывается по крупицам из больших и маленьких сделок, и речи не может быть. Однако утвердительно назвать Дениса противником Алла пока не решалась. Вдруг она что-то упустила, не придала важности какой-то мелочи, которая имела огромное значение?
А раз нет полного доверия, то и вести себя с ним теперь следует вдвойне осторожнее. Как ни крути, а в постель всё же лечь придётся, иначе он что-то заподозрит. И вообще, лучше делать вид, что ничего не произошло, всё как всегда и даже более – не изменится и в дальнейшем. Да и ей так будет легче не выдать себя. Итак, всё в порядке. Не было никакого убийства, а потому нет и никакого трупа. Тем более что так и будет, как только Алла избавится от тюка, заваленного ненужным хламом в кладовке.
Она накрыла на стол в гостиной, поставила две толстые свечи в серебряных подсвечниках. Избавившись от чуть подвявшего букета Макса – как скоро избавится и от его тела, – разместила в вазах садовые цветы. В высокой – из белых и жёлтых махровых нарциссов с нежным ароматом юности, символом обманчивых надежд, желаний и эгоизма. В широкой и низкой вазе пристроила фиолетово-жёлтые, оранжевые и бело-синие виолы с нежным утончённым ароматом грёз.
Глянув на экран домофона, увидела, как к воротам подъехал её красный Ниссан, нажала кнопку, впуская машину, и убедившись, что та уже во дворе, закрыла ворота. То, что Денис не воспользовался пультом, говорило о том, что в бардачок он не заглядывал. Вот и хорошо. Чем меньше знает, тем лучше. Алла вышла на крыльцо, встречая гостя. Довольный, обвешенный сумками с продуктами, Денис вошёл в дом.
– Вот и я. Надеюсь, накормишь? Голодный как волк.
– Вымой руки и садись
