не знала, что на это ответить, и, опустив глаза, шагнула к двери.
– Ты просто так от меня не уйдешь.
Впервые я заметила в выражении его лица нечто странное, некую одержимость. Хотя кто его знает. Вдруг он просто слабак, падающий духом при любой неудаче?
Шон продолжал стоять передо мной, и мне подумалось: что будет, если он меня отсюда не выпустит?
– Подумай, Элис. Честное слово, это какое-то безумие.
– Мне нужно идти, Шон. Ты не даешь.
На его щеке дернулся мускул.
– Я мог бы оставить тебя здесь, если бы захотел.
– Не смеши!
– Ты всегда так поступаешь. – По его лицу пробежала неприятная усмешка. – Сначала говоришь «нет», потом говоришь «да»; вроде как я не достоин тебя.
– Неправда, – ответила я и вздохнула: – Просто между нами все кончено, Шон. Извини, но это так.
Решительность моего тона вернула его в реальность. Он опустил голову и отошел в сторону. У порога сунул пакет со всеми вещами, что я держала в его квартире.
Как приятно снова оказаться на улице! Впервые за последние месяцы я смогла вдохнуть полной грудью. Я остановилась на тротуаре и заглянула в пакет. За три месяца перетащила к нему не слишком много вещей: серебряный браслет со сломанной застежкой, упаковка противозачаточных пилюль, белая ночная рубашка и поздравительная открытка ко дню рождения, в которой Шон обещал свозить меня в Париж. Опустив пакет в ближайшую урну, я села на велосипед.
Путь домой потребовал не более десяти минут, но отнял остатки сил. Мне хотелось одного: поскорее войти в квартиру и залечь в ванну. Однако, подойдя к двери, я услышала какой-то звук. Света на лестничной площадке не было. Перед моей дверью маячил чей-то силуэт. Я затаилась, готовая в любое мгновение броситься вниз по лестнице.
Глава 4
– Элис, это ты?
Лола. Ее голос я узнаю где и когда угодно. Он не изменился со школы. В нем слышалась знакомая хрипотца и возбуждение, словно она провела уик-энд в постели с самым красивым мужчиной мира. Я обняла ее и помогла закатить в прихожую огромный красный чемодан на колесиках. Рюкзак за плечами был набит так плотно, что буквально трещал по швам.
– Боже мой, Лола, что случилось?
– Я поведаю мою печальную сагу, когда мы выпьем вот это.
Она сунула мне две бутылки вина. Обычная схема. Раз в несколько месяцев Лола сваливается на меня как снег на голову с вещами и подарками. После двух бокалов божоле[14] она все еще грузила меня жалобами на своего домохозяина.
– Подонок, каких свет не видывал, – кипятилась она, накручивая на палец длинный локон рыжих волос. – Стоит на месяц задержать квартплату, и знаешь, что он заявляет?
– Догадываюсь.
– Будь со мной поласковей, и я готов скостить. Настоящий опереточный злодей. – Лола передернулась от отвращения. – Ему только черного плаща и накладных усов не хватает!
– А ты что?
– Ничего.
Божоле-нуво – наиболее известное из бургундских молодых вин.
