нехорошо.
– Ладно… но только один раз, учти.
– За счастливую жизнь! – воскликнула Гарди.
Пришлось мне с ней чокнуться. Я только пригубил, а Гарди выпила все до дна, снова ушла в гостиную и позвала:
– Иди сюда, Эдди! И бутылку со стаканами захвати.
Я послушался. Она села на подлокотник моего кресла и попросила:
– Налей мне еще, Эдди. Это так весело!
Я налил и сделал еще глоток. Гарди опрокинула в себя четвертую порцию – эта, я видел, прошла уже не так хорошо.
– Потанцуй со мной, Эдди. Пожалуйста.
Музыка была хорошая.
– Отстань, Гарди!
Она опять закружилась в танце.
– Может, я когда-нибудь на сцене выступать буду!
– Да, у тебя здорово получается.
– Спорим, я и стриптиз могу делать. Как Джипси Роза. Смотри. – Гарди завела руки назад и стала расстегивать платье.
– Не дури, Гарди. Я твой брат, забыла?
– Никакой ты не брат. И потом, это просто танец.
Застежки не поддавались, и она приблизилась ко мне. Я схватил ее за руку:
– Слушай, Гарди, прекрати!
Но она уже почему-то оказалась у меня на коленях, тяжелая и горячая.
– Поцелуй меня, Эдди.
Я моргнуть не успел, как Гарди прижалась своими красными губами к моим. Как-то умудрившись освободиться и встать, я сказал:
– Перестань сейчас же. Ты еще ребенок. Нельзя так.
– Можно, Эдди, можно, – смеялась она. – Давай еще выпьем.
Я налил нам обоим и предложил тост:
– За маму!
– Как скажешь, Эдди.
Я поперхнулся сам, что очень позабавило Гарди.
– Налей мне еще, Эдди. Я сейчас. – Она вышла, слегка пошатываясь. Я повозился с радио, но музыки нигде больше не было, только пьесы.
– Эдди! – позвала Гарди.
Я оглянулся. Она подошла бесшумно, потому что была босая – и вообще совершенно голая.
– Говоришь, я еще ребенок?
Я выключил радио и произнес:
– Нет, Гарди, ты уже выросла, поэтому давай-ка допьем. На, держи.
Я вышел в кухню за водой и притворился, будто тоже пью.
– Ой, голова что-то…
– Дерни еще – поможет. До дна.
В бутылке осталось совсем чуть-чуть – мы наливали помногу.
Гарди снова пустилась в пляс и споткнулась. Я подхватил ее и усадил на диван.
– Иди с-сюда, Эдди.
– Сейчас, вот только допьем.
Последний стакан она большей частью пролила, но кое-что попало и внутрь. Я вытер Гарди носовым платком.
– Ой, как голова кружится! – хихикнула она.
– Закрой на минутку глаза – лучше станет.
Минутки ей хватило, чтобы отключиться. Я отнес Гарди в спальню, натянул на нее пижамные штаны. Ополоснул стаканы, выкинул бутылку в мусорное ведро и убрался подобру-поздорову.
Глава
